– Ладно, – неохотно согласилась она.
Джон фыркнул, но не без легкого веселья.
– Хорошо. Какие правила на данный момент?
Дайана протянула ему блокнот. В нем аккуратным мелким почерком было написано:
1. Присматривать за ней.
2. Перемещать ее – присутствовать всем.
3. Вытаскивать кляп – присутствовать всем.
4. Быть опрятными, делать уборку.
5. С осторожностью относиться к телефонным звонкам.
6. Есть – ходить по магазинам.
7. Волосы Синди.
– Да, а что с телефоном? – Джон передал блокнот Полу. Бобби перегнулся через его плечо и стал читать вместе с ним.
– Говорим всем, что она принимает ванну, – сказала Дайана.
– Или на пляже с кем-нибудь из нас, – добавил Пол.
– Или повезла Синди в Брайс, – предложил Бобби.
– Ладно. – Джон выглядел убежденным. – Что-нибудь еще?
– Прочитайте ваши правила, – сказала Дайана. – Давайте сначала приберемся там, где необходимо, а потом выясним, нужно ли ей что-нибудь.
– Я займусь кухней, – сказала Синди с порога.
– Вымой лицо и руки, надень чистое платье и расчеши волосы, – сказала Дайана.
– Расчесывать волосы больно.
– Хорошо, я причешу тебя.
– Все равно больно.
– Нет, если я буду это делать.
– Синди! – Бобби посмотрел на нее. Он был сильнее.
– О-о-о…
– И все-таки кухней займусь я, с кем-нибудь. Я знаю, где что хранится, – сказал Бобби. – Потом можем поднять Барбару с кровати.
– Класс, – сказал Пол. – Мне это нравится.
Б
арбара уже догадалась, кем будут остальные члены Свободной Пятерки. Этих же самых детей она брала с собой купаться накануне днем – в воскресенье. Помогала мальчикам плавать австралийским кролем, не пускала Синди в ту часть реки, где течение было самым сильным, и сама немного тренировалась (Дайана лишь немного побродила в воде, затем вышла на берег, села и стала наблюдать).
Свободная Пятерка – это просто сообщество детей (назовем их детьми, – сказала себе Барбара), вынужденных торчать в деревне, где им не с кем играть, кроме как друг с другом. И точно так же, как Барбара охарактеризовала Бобби как мужественного и надежного, а Синди как избалованную и забавную, она быстро сформировала дружественное мнение и об остальных.
Джон был довольно крупным и сильным для своих шестнадцати – как она определила – лет. Симпатичный мальчик, в чьем голосе уже чувствовались твердость и зрелость. Он был вежлив и внимателен по отношению к остальным, при том что они – за исключением Дайаны – были моложе, что его, возможно, раздражало. И все же вид у него был какой-то потерянный. Даже за те короткие часы, что они провели все вместе на берегу маленькой речки к северу от дома Адамсов, он то и дело, казалось, уплывал куда-то, думая о чем-то или, точнее, пытаясь разобраться в чем-то, выходящем за рамки его опыта и нынешних возможностей. Хотя не стоило придавать этому большое значение, тем более что речь шла о подростке. Барбара предполагала, что поскольку Джон уже не ребенок и еще не взрослый (какой она, безусловно, считала себя), то он просто находился в процессе самоутверждения, поиска своего призвания. Это делало его довольно милым, а ее – более доброжелательной по отношению к нему. С Джоном она испытывала ощущение христианского превосходства, вызывавшее у нее желание помогать ему и видеть его успех.
Пол – бедняжка – был полным недоразумением. Эта мгновенная оценка основывалась не столько на его худощавой фигурке, тонких губах, каштановых волосах и «гномьих» очках в стальной оправе, сколько на манере поведения. Пол был
