Очередные глупости. Хорошо, она пойдет в ванную. Больше всего сейчас Барбаре хотелось поскорее покончить с этим. Она посмотрела на членов Свободной Пятерки и издала единственный звук:
– Ммнн?
– Ладно, вставай.
Она попыталась и обнаружила, что не может сделать это без риска упасть вперед. – О-о ммнн, – произнесла она.
Подростки непонимающе смотрели на нее. Все издаваемые ею звуки звучали одинаково.
– О-о ммнн!
– Помогите мне, – перевела Дайана.
Вместе с Джоном они послушно взяли Барбару за руки и помогли ей встать. За это короткое мгновение она успела отметить, что они намного сильнее, чем предполагала. Затем Бобби робко потянул за веревку на ее шее – все сработало, как он и предсказывал, – и Барбара, повернувшись, последовала за ним, а за ней – все остальные.
Дорога по коридору, казалось, растянулась на полторы мили. Ноги у Барбары были перевязаны чуть выше щиколоток, и Бобби слишком туго затянул петли. Когда она встала и перенесла вес на распухшие ноги, веревка врезалась в кожу. К тому же, Бобби связал ей ноги так, что почти не оставил между ними промежутка, поэтому ей пришлось передвигаться лишь маленькими шажками, преодолевая всего девять-десять дюймов за раз. После каждого шага ее ступни выстраивались практически в линию, будто Барбара шла по канату. Она боялась упасть и по ходу движения опиралась правой рукой о стену.
Когда медленная процессия наконец добралась до ванной, Дайана обратилась к остальным:
– Вам нельзя это смотреть, – и пропустила Барбару вперед. Затем зашла следом, встала, прислонившись к стене возле двери, и чинно отвела взгляд в сторону.
>– Что ж, нам придется кормить ее какое-то время. – сказал Джон.
Он сидел, положив локти на стол и упершись пятками в перекладину кухонного стула. Он жевал, пока говорил, и перед ним лежал кусок бутерброда, приготовленного Дайаной.
– А как мы вернем ей кляп в рот, если она этого не захочет? – спросила Синди. – Она же может укусить.
– А что, если она начнет кричать?
– Это не проблема. – Пол пожал плечами. – Пусть Джон возьмет подушку и, если она закричит, накроет ей лицо.
– Она же задохнется, – сказал Бобби.
– Это ненадолго, пока мы открываем банку с хлороформом, а потом усыпим ее.
– А как насчет кляпа? – настойчиво поинтересовалась Синди.
– То же самое, дурочка.
– Я не дурочка. Перестань называть меня так!
– Почему бы тебе не оставить ее в покое, Бобби? – вздохнул Джон. – Лучше кому-нибудь стоять на страже и следить за дорогой на случай, если кто-то приедет, когда она будет без кляпа.
– Хочешь делать это, Синди?
– Нет, я хочу смотреть. – Она лениво ела глазурь с кусочка торта, который выпросила у Дайаны.
– Я останусь здесь, – сказал Бобби.
– Нет, ты нам можешь понадобиться.
– Ради бога, я просто побуду здесь. К тому же, пришла очередь Пола что-то делать. Если он хочет усыпить ее хлороформом, пусть попробует, для разнообразия.
– Доедай свой бутерброд, Пол. Поторопись, – сказала Дайана, поднимаясь на ноги, – а то уже поздно.
– Да, и я еще хочу пойти покупаться, – Синди медленно облизала пальцы.
Теперь дети обращались с Барбарой уже не так робко. Больше часа назад, бесконечно споря и дискутируя, они вернули в ее комнату, посадили на стул и привязали к нему. Постороннему наблюдателю было бы очевидно, что для данной задачи хватило бы и половины веревки, но дело не в этом. Чем больше веревки они использовали, тем безопаснее себя чувствовали.
