В райцентре Иван и новые попутчики сошли, сердечно попрощавшись с Филатычем. Втроем они двинулись к выходу с перрона. Народ уже схлынул. Вдруг Иван вспомнил, что его должен встретить напарник, товарищ Серый. Он обернулся к Петру и Павлу и уже открыл рот, чтобы сказать, мол, не ждите меня, ступайте, я встречающих жду, как внезапно налетел вихрь, состоящий из волка странноватого розового цвета. Никто не успел и пальцем моргнуть, ни глазом пошевелить (ой, наоборот!), а волк уже вгрызся в лодыжку Петра. Хруп!
– А-а-а! – завопил укушенный, падая навзничь и разливая остатки пива, – Damnant lupus malus est! (проклятый плохой волк, – латынь, перевод Автора).
Волк, тем временем, уже вцепился в лодыжку Павла. Хруп! Павел тоже заорал и шлёпнулся на товарища. Иван стоял, вытаращив глаза.
– Что уставился? Быстро уходим! – скомандовал волк и они бегом покинули перрон, на котором, к счастью, никого уже не было.
На вокзальной площади волк негромко произнёс:
– От Москвы до самых до окраин.
Иван впал в ступор и молчал.
– Ну? Отзыв давай! – нетерпеливо рыкнул волк.
– Человек проходит, как хозяин, – пролепетал Иван, – А ты… вы и есть, значит, товарищ Серый?
– Да.
– А почему… розовый?
– Покрасился неудачно, – вздохнул Серый Волк, – Хотел камуфляж навести, а в местном Сельпо красочка оказалась из Одессы, с Малой Арнаутской улицы.
– А зачем ты ребят укусил?
– Затем! Они – вражеские агенты. Я сразу учуял. Или не слышал, как они по латыни ругались?
– Да, я… это… латынью не владею… в школе германский учил.
– Короче, Ваня, сваливаем отсюда, разговоры потом!
По дороге Иван лихорадочно припоминал, не проговорился ли он, не выдал ли спьяну военную тайну. Вспомнились плакаты в училище: «Болтун – находка для шпиона», «Бдительность – не мнительность!» и, почему-то, «Береги Родину, мать твою!». Нет, ничего окромя легенды об отпуске не рассказывал! На душе полегчало.
Добравшись до морвокзала (Онежское озеро многие называли морем), партнеры заняли очередь за билетами на катер до Широкой Здеси. Отправление было скоро: через два часа.
– С вас, товарищ военный, восемь тридцать, а за собачку – пять шестьдесят, – сообщила кассирша, толстая тётка неопределенного возраста в ярком цветастом платке.
Иван заплатил и тщательно спрятал билеты в бумажник. Для отчёта. Время до посадки ещё имелось в избытке, поэтому зашли в забегаловку перекусить. Меню было не очень обширное: борщ, пельмени, жареная рыба, беляши и пирожки с повидлом.
– Тебе… вам что взять? – спросил Иван, изучив захватанный жирными пальцами лист.
– Борща и беляшей, а на десерт пирожок с повидлом. Люблю жареное тесто! Только, попроси, чтоб борщ не горячий налили, и погуще.
Борщ перелили в миску. Дело было обычное, много проезжающих с собаками.
Иван взял себе пельменей. Двойную порцию.
– Зря ты борщ не взял, – укорчиво попенял Волк, вылизав миску, – В жидкости вся сила!
Иван заметил, что говорит товарищ Серый с украинским акцентом.
– Вы… ты сам-то, откуда?
– Я-то? С-под Жмеринки, – рассеянно ответил Волк, пережевывая последний беляш и рыгая, – Не, по-правильному, борщ только с пампушками хорош.
Ивану это ничего не объяснило, он был не силен в географии Украины.
– А говорить по-нашему…
– Ой, как ты неразвит, курсант! – покачал головой Волк, – Я – Canis Lupus Sapiens, редко встречающийся подвид. У меня с детства разум фунциклирует. Вот, ты киносериал про умного пса Мухтара смотрел по Серебряному Блюдечку? Так это я там играл, только в овчарку перекрашенный.
