В этот момент зазвонил телефон.
«Кто это еще?» – отвлекаясь от тягостных размышлений, подумал Алексей.
Звонила Катя. «Странно, вроде вчера поругались. Простила, что ли?» – подумал он.
– Привет, – поздоровалась она. – Ты уже проснулся?
– Да, – ответил он.
– Как ты себя чувствуешь, температура спала? – продолжила рас-спрос Катя.
– Все хорошо, нормально. А где ты сейчас? – поинтересовался он.
– Я детей оставила у Баху, а сама с Ликой за покупками иду на цен-тральный рынок.
– И что скажешь? Какие новости в тех краях? –
– Потом расскажу, извини за вчерашнее. Некогда.
– Да нет, это ты извини, я был не прав.
– Хорошо, хорошо, а ты, если лучше себя чувствуешь, может быть, приедешь за нами к Бахушке, а то с сумками тяжело – попросила Ка-тя.
– Через сколько подъехать?
Она задумалась, высчитывая, сколько ей понадобиться времени, чтобы завершить обход магазинов, и, не найдя, что ответить, предпо-ложила:
– Ну, через час или полтора.
– Подъеду через два. О кей?
– О, кей, хоккей, – донеслось в ответ, и он, аккуратно поставив трубку, выглянул из окна во двор.
Его машина стояла на том же месте. Машины стояли так по всему городу и ночью, и днем, будто заговоренные от жуликов. Автомо-бильные воры с некоторых пор просто исчезли, испарились куда-то, и любой приезжий заподозрил бы во всем этом благополучии и порядке существование какой-то неведомой силы.
Виновником такого счастья был начальник милиции города, взяв-шийся каленым мечом искоренить и выжечь преступность, а особен-но – уличную. Да и организованную, судя по железной хватке, он не желал оставить в покое.
Народ одобрял действия Батырхана (так звали начальника мили-ции). А евреи вообще молились на него. Местные бандиты замучили выезжали их когда они выезжали в Израиль, вымогательствами и раз-боями. Все было плохо до вмешательства в этот процесс Батырхана. Бандитский беспредел, поначалу напоминал пиршество стервятников и избиение младенцев. Но стоило Батырхану вмешаться, как все стало на места. Спокойствие граждан было восстановлено. Говорят даже, благодарные евреи открыли для спасителя счет в Израиле, но это только слухи. А вот результат налицо. Их больше не грабят, машины на улицах стоят с открытыми дверцами, и никто не смеет сунуть нос в чужой автомобиль. Эффект, конечно, изумительный. Результат дос-тигнут, а какой ценой – благодарных граждан не волнует. «А меня и тем более не волнует – думал Алексей, – Ну ежу понятно, что не од-ного жулика пришлось помучить в застенках. И кто сказал, что наси-лие порождает насилие. Чаще всего насилие порождает бессилие, а гражданам по барабану .»
Жулики же, чтобы отомстить Батырхану и опорочить его доброе имя, запустили слух, что на заре своей карьеры, Батырхан, за деньги развозил по домам пойманных с поличным воров. Но Алексей не ве-рил ни единому слову, компрометирующему Батырхана. В его семье о нем говорили только положительно, Батырхана уважали, так как отец его хорошо знал.
Алексей погрузился в пучину воспоминаний. Эта пучина несла его, обдавая теплом. Все уже прошло. Под грибным дождиком време-ни краски размылись, острота восприятия исчезла. Только иногда вспоминал он отцовский уход из семьи.
– Я дождался, когда выросли дети, и вот теперь ухожу – сказал отец матери.
И тогда от неожиданности она потеряла сознание. Ей стало дурно, и она упала. Он бросился к ней. Стал жалеть и обнимать, но она, при-дя в сознание, стала другая. Словно вернулась из другого мира, будто что-то сломалось в ней. Отец был ее частью, она проросла в нем кор-нями. Они редко ругались, но ненастье пришло неожиданно, и дети даже не успели ничего понять. Как молнии, начали летать упреки, ос-корбления, но до рукоприкладства не доходило, отец обычно бил ку-лаком или ладонью по стене или бросал в приступе ярости какие-то предметы, разбивая их об пол или о стену, и мама сразу успокаива-лась, переживая, что он в приступе гнева разгромит всю квартиру. И вдруг, такое произошло, мама не ожидала. Отец сказал эти роковые слова. Алексей тогда не поверил своим ушам, посчитал это глупой шуткой, ошибкой, да чем угодно, только не правдой. Но время шло. Отец, ушедший однажды днем, не возвращался. О нем все чаще на-поминали только деньги и подарки.
