– О чем это я? Все, точно заболел.-
– Мне кто-нибудь звонил, пока меня не было, ну пока я на свадь-бе? – морщясь, спросил Алексей.
– Да, забыла совсем, тебе же пару дней назад звонил человек.
– Что сказал, как представился, о чем спрашивал?
– Да никак не представился, ничего не спрашивал, странный ка-кой-то. Только спросил, когда приедешь.
– А Лева из Москвы не звонил? – почему-то прошептал Алексей.
– Нет…
Возникла пауза.
– Хреново, не сдохнуть, бы– протянул Алексей.
– Не пугай, пожалуйста, – просила Катя с неподдельной трево-гой. – А нам без тебя куда, если только прямо за тобой отправиться.
«А что? Значит, мои дела и впрямь плохи, коль так переживает», – мелькнуло у него в голове.
– Нет, серьезно. И сны нехорошие снятся. Как будто зеленый ко-ридор, мохнатый такой, словно желудочный рубец, и путешествие в кромешной темноте в приборе ночного видения. Ни одного здорово-го, положительного момента. Тьфу ты, мать твою! – выругался он и добавил:
– Компот – это хорошо для сердца. Курага – первое средство, в ней витамин С. А вот бабушка курагу редко варила. Не люблю, гово-рит, она кислая. Женщины за жизнь хватаются крепче.
– Так и есть – поддакнула она.
– А что в итоге остается от человека? Доброта одна и остается. Доброту, ее никуда не спрячешь. Она вот в нас. Бабушка была добрая, и её доброты хватало на всю вселенную. И прощение на небесах, она заслужила. Что еще может быть важнее женской, материнской добро-ты? Для меня, по крайней мере, ничего. Намекаю, родная, открытым текстом: будь доброй, будь доброй!
Катю, эти слова задели, потому что она резко произнесла:
– Так. А я, значит, злая. Там добрые у тебя, образованные. В те-атры ходите, развиваетесь и добреете за моей спиной.
– Вот женщины, только хорошее скажи– подумал Алексей. – Ну что ты, что ты переворачиваешь? Что за выдумки? – удивлялся он
– Нет, я знаю, ты мне уже не в первый раз говоришь, что я для те-бя злая, родственники мои тебе не нравятся. Вечно всем не доволен! Кто-то там добрый. Кто у тебя добрый, а? Эти шлюхи, твои? – про-должала, Катя.
– Так вот, все из-за каких-то мифических шлюх, которых и в при-роде не существует. Ясно теперь, хорошо, отлично. Ты только уши прочисть. Какие шлюхи! Нет у меня никаких шлюх, – отпирался Алексей и уже начинал злиться: Про бабушку я говорил. Про бабуш-ку! Кто не слышал – повторяю по слогам, про ба – бу – шку! И не смей передергивать.
– Да, хорошо! Для тебя она добрая, а мне каково было, когда ты уходил на работу, а я, беременная, оставалась с ней. Она все соки из меня выжала и выпила. Уж и не знала, как поиздеваться не знала ку-да отправить лишь бы я дома ей не мешалась, все причитала: Куда уж вам еще один ребенок без квартиры! – кричала Катя.
– Вот, я знал, что ты такая! Мертвых и то в покое не оставишь – вспылил Алексей, – я же твоих не трогаю, я к ним уважительно отно-шусь. А ведь они мне тоже все мозги прокомпассировали, а что я им плохого сделал. А ты в это же время, когда обстановка так напряжена, подарки от них получаешь назло мне.
– Что за глупости ты болтаешь!? Что за чушь несешь? Да я в жиз-ни, от них ничего не получала! Нет, ну это слишком. Святоша нашел-ся. Нет, ты не человек, с тобой жить не возможно! Ты меня всю пере-ворачиваешь своими словами. Да если ты их так ненавидишь, разо-брался бы сразу с ними, как мужчина, на месте. Как с тобой жить-то, не знаю! Глаза бы мои больше всего этого не видели и уши не слы-шали, этой грязи! – побледнев, истерически кричала Катя. Алексей на секунду испугался, что с ней случится приступ, и замолчал, но по инерции все же сказал: Я не идеал, но и не подлец, и не врун. Если говорю, что ты мне надоела со своими родственниками, значит, так и есть и живу с тобой только из-за детей, поняла!– И тутже выпалил:
