- Прости меня. Я не смею просить прощения и все же прошу. Прости, что причинил тебе боль.
- Сейчас было бы уместно сказать, что этого больше никогда не повторится.
- Ты вывела меня из себя до такой степени, что я позабыл кто я такой. Кто ты такая. Только ненависть и гнев владели мной. Ревность. – Он болезненно вздрогнул и прижался лбом к ее руке. – Она пожирает меня, Софи. Если бы я мог рассказать тебе о своих чувствах как должно, но я не могу. Не нахожу слов.
Софи с жалостью погладила его по голове. Линар подался к этому движению, пытаясь продлить прикосновение. Софи смущенно убрала руку.
- Я отвратителен тебе? Ты не хочешь ни моей любви ни ласки?
Он все еще держал ее руку и от тепла его кожи, Софи болезненно закрыла глаза.
- Я…
Стоило соврать. Стоило. Но Софи не могла. Ей все еще хотелось быть с ним честной.
– Нет, не отвратителен. Мне очень жаль это говорить, но нет.
- Тебе жаль? Ты хотела бы ненавидеть меня?
- Нет… Хотела бы ничего не чувствовать. Тогда, наверное, и возненавидела бы, а сейчас… Я не знаю, Джон… Я порой боюсь тебя, ужасно злюсь на тебя… но и люблю тоже.
Он чувственно поцеловал ее руку.
- Тогда раздели со мной эту ночь. – Попросил он. Софи почувствовала, что краснеет.
- Н-нет.
- Почему? – Линар перевернул ее ладонь и поцеловал прямо в центр. Софи прострелило постыдной искрой возбуждения.
- Я… я не могу. Ты сделал слишком… непростительные вещи. Я не могу быть с тобой. Не могу забыть того, что знаю.
Он продолжал целовать ее руку. И Софи запоздало поняла, что забыла ее вырвать. А хотела ли она ее вырвать?.. Так было правильно, но… Джон нежно, чувственно поцеловал каждый пальчик. Софи задержала дыхание. Она вспомнила, как Джон впервые целовал ее – как неумелый школьник. Теперь он знал чувственную сторону любви, и поцелуи его не были короткими и пугливыми. Они были манящими, полными сладкого обещания.
Софи все таки потянула руку к себе. Он нехотя позволил ей отстраниться.
- Твоя близость действует на меня опьяняюще. – сказал он с хрипотцой, словно и правда захмелел. – Словно вино бьет в голову. Я не в силах не вспоминать наши ночи и… - он умолк.
- И что? – шепотом спросила Софи. Она знала, что не нужно спрашивать, ничего не нужно говорить, и не смогла удержаться.
- Я желаю снова познать тебя. – Линар тихо медленно вздохнул. - Услышать ночные песни, что льются из твоих уст. – Он прошептал это так мечтательно, так чувственно, что Софи прикусила губу. Он поежился и тряхнул головой, прогоняя из голоса хрипотцу.
– Как я должно быть жалок в твоих глазах. Я не хотел, чтобы мы делили ложе, а теперь сам умоляю разделить его, когда ты желаешь меня ненавидеть.
Софи смущенно заправила волосы за ухо. Ох уж эта эльфийская манера говорить обо всем вот так – в лоб. Не то чтобы для нее было таким уж шокирующим открытием, что познав секс, Джон захочет его еще. Тоже мне, революция. Он ведь мужчина, конечно, у него есть желания. Просто так открыто говорить о них… для Софи это было очень непривычно.
Она молчала. Линар грустно усмехнулся, глядя на нее снизу вверх.
- Именно здесь ты призналась, что желаешь меня. И я тогда молчал. Теперь все наоборот. Ты была права, на такие слова приходится искать ответ.
Софи нервно сглотнула.
- Я не могу. – Она смущенно спрятала глаза. – Не могу…Это невозможно, Джон. Потому что… по тысяче причин. И по одной единственной. Я… не могу, прости.
Линар встал. Софи, не зная куда себя деть, заломила пальцы.
