Он стал снимать жакет, а после и рубашку, не глядя как люди зашевелились, как на их телефонах зажглись огоньки, а тот, что спрашивал, достал и вовсе какое-то странное переносное устройство, которого Синай не видел раньше. Но это тоже явно была камера только получше.
Он сможет это вытерпеть. Он выбрал это — остаться в Сиршаллене и принять позор, чтобы в нужный час быть тут и сойтись в последнем бою. И для этого он должен тренироваться как прежде. Ни дня не отдаст он людской бесцеремонности.
Он разоблачился, поправил кушал на поясе и взял меч.
Свой меч. Настоящий тяжелый боевой.
Он мог бы снести головы этим людям раньше чем последний из них поймет что происходит. Сколько интереса вызовут такие видеозаписи у людей? Синай знал что куда больше, чем обычные его тренировки.
Последние тридцать лет он тренировался здесь с деревянным клинком ли затупленной сталью. Шахране был еще так юн и так хрупок телом. Ему нельзя было давать настоящее эльфийское оружие. И хоть Линар старался и отдавался мастерству со всей силой что мог, этого было недостаточно. Вот когда у Синая в учениках был Эльтан…
Синай развернулся и взмахнул клинком. Мысли в его голове были слишком темными и тяжесть меча и привычные боевые связки одни могли вытравить их из головы.
Он разил, парировал воображаемые удары, отступал, нападал, уходил от атак, бежал, нападал, кувыркался. В его воображении противником всегда был один и тот же человек.
Грузный бородатый воин в меховом плаще с огромным топором, с которым он сошелся на поле у реки Глас. Лучший его соперник из людей.
- Обойди! Сними общий план! - сказал кто-то из людей, и мальчишка лет двадцати на их счет побежал кругом поляны и встал с другой стороны.
Синай хотел бы не видеть их, не слышать их. Чтобы они не задевали его гордость. Но они были здесь. Этому была причина и умысел.
Людей в Сиршаллене стало много, а значит ушедших эльфов хватятся позже. Ради этого стоило терпеть.
Один из людей держащий в руках странное устройство подошел ближе. Еще шаг и еще. Он двигался маленькими шагами на полусогнутых коленях и смотрел только в свою глупую камеру.
- Рони, не надо! Не подходи!
- Да я только пару кадров. Тут такой ракурс, - сказал он и сделал еще шаг, подходя совсем близко .
Синай закрыл глаза, молниеносно повернулся и ударил. Меч рассек воздух и блеснул в утреннем солнце.
- Ах!
Камера мальчишки в месте с пластмассовыми ручками держателя распалась на две части в его руках.
Синай молча остановился перед человеком. Он посмотрел на него спокойно, без злости. Вот еще злиться на приставший к сапогу лист осины.
- ОЙ! - сказал человек. - Я живой, не пострадал, не переживайте. Сам виноват. Извините! - он засуетился, собирая осколки своего устройства. Синай знал что может вот сейчас сделать еще один взмах и его бестолковая голова окажется там же где его камера. На песке. Что тогда ты скажешь, жалкий червяк?
Парень быстро убежал за границу круга.
- Все нормально, - услышал Синай его восторженный голос. - Карта памяти цела. Боже какой будет кадр! Только бы сохранилось все, но должно.
- Камера, Рони. И ты совсем идиот?! Он мог тебя…
- Да брось ты, это случайность. Все окей, камеру новую куплю. Господи скорей бы отсмотреть. Это нечто.
Синай закрыл глаза, вдохнул воздух леса. Он чувствовал как Великий лес отравляют. В сорока километрах уже гудели огромные машины — в Сиршаллен прокладывали асфальтовую дорогу. Бесконечно забивали сваи. Кто-то купил землю и хотел построить гостиницу недалеко от центра.
