Рассказывать про сон Наташа не стала – с любовью Иры к детям это могло вылиться в страдания и сплошные вопросы, ответов на которые нет. Однако жуткая история была припасена как раз Ириной.
– Ты представляешь, что у нас тут случилось: Витюшка взял котенка и в микроволновку засунул, – Ира всплеснула руками и тут же начала перекладывать с противня булочки с корицей.
– И? – Наташа замерла, боясь услышать продолжение.
– Включил засранец! Пока услышали, пока пришли…
– И?
– Не жилец котенок. Пришлось утопить, – закончила Ирина и откусила булочку.
– А Вите что за это было? – Наташа почувствовала подступившую тошноту и отдернула руку от булочки.
Ирина удивилась:
– А что ему за это будет? Не по заднице же ему давать! Маленький он еще. Не соображает. Показала ему кису, потом унесла. Дите, блин…
Наташа поняла, что переубеждать в чем-то эту мать – защитницу своих детей, невозможно. Конечно, отлупить трехлетнего ребенка – не вариант. Но можно же поговорить на относительно доступном языке, объяснить, что такие поступки недопустимы… Однажды двухлетняя Настя разбаловалась и заехала папе пяткой в глаз. Отек и гематома под глазом с соответствующими жалобами стали лучшим «противоядием» в таких играх. С тех пор ребенок стал намного аккуратнее.
– Ир, ну если ты будешь и дальше молчать: откуда Витя узнает что такое «хорошо», а что такое «плохо»? – Наташа почувствовала, как от негодования закружилась голова.
– Все он узнает – не переживай. Меня больше волнует – почему ты булочку не кушаешь?
Этот сложный день, наполненный какими-то напоминаниями о смерти, завершился практически генеральной уборкой. Вернувшись домой, Наташа обнаружила Андрея, разбирающего антресоль.
– Забросил грядки? С чего бы это? – съязвила жена.
– Вообще-то давно собирался, – не поддался на провокацию Андрей.
Наташа увидела пакет с обувью, о которой успела забыть. Елочные игрушки, пролежавшие в глубине лет пять. Сломанный утюг (типа, на запчасти). Убранные по ненужности шампуни и кремы (прощай срок годности).
– Слушай, Андрей, может, курить опять начнем? Хоть на балконе вместе постоим – какое-то общее дело!
– С ума сошла? Столько лет прошло и опять зависимость? Ты еще колоться предложи!
Наташины идеи иссякли. Муж достал с антресоли очередной пакет, в котором что-то позвякивало.
– Смешная какая, – Андрей поставил на стол чашку с изображением Чебурашки.
– Не смей выбрасывать! Это мне мама подарила на десятилетие, – восстала Наташа, взяв чашку в руки, но та, словно живая, выскользнула из рук.
– А сейчас тебе тридцать два! Начинай из нее пить, и время повернется вспять, – пошутил муж. – Тем более, видишь, какая она крепкая – даже не разбилась!
– Я тебе про твой возраст напомню, хочешь? Ты постарше будешь, – не успокаивалась Наташа. – Верни кружку на место. И вообще, нам надо серьезно поговорить!
– Что случилось?
– Все то же самое. Я хочу с тобой расстаться. Я достойна совсем другой жизни.
– Я… я…я…, – Андрей пожал плечами.
– Что ты хочешь этим сказать? – Наташа почувствовала вкус к битве. К битве за свое счастье и грузовик с пряниками.
– Ты все время думаешь о себе. Ты рассказываешь только о себе. А что у меня происходит, тебе неинтересно? – Андрей легко спрыгнул с табуретки, но Наташу его вопросы лишь раззадорили.
– Ты хочешь сказать, что я эгоистка? Я?
– Мамочка! – неожиданно закричала появившаяся, будто из ниоткуда, Настя. – Посмотри, какого жука мне папа принес!
