К тому же надо бы все-таки постараться выяснить, кто же это так пристально наблюдает за мной и как он это делает.
На этой своей мысли я и остановился.
«И коль за мной пока никто не присматривает, и я это прекрасно чувствую, займусь-ка я и этим вопросом в том числе, – решил я. – Все равно я собирался задержаться в гостинице, чтобы разобраться и с остальными своими делами, требующими уединения».
Тем более их слегка поднакопилось.
И я не откладывая, приступил к ним.
На первом этапе я позаботился о своей временной безопасности и обошел весь первый этаж повторно, после одного из официантов проверив, заперты ли все двери, чтобы мне никто не помешал, пока я нахожусь в гостинице. После чего вернулся в зал.
Коль я все еще внизу, то нужно закончить с моими бывшими противниками.
Я присел на корточки.
«Хм…» – протянул я, когда закончил с поглощением сущности кукловода.
* * *
Неструктурированный пакет данных, который я получил после завершения этого процесса, только ушел на обработку и анализ информации, так что по нему я пока сказать ничего не мог, кроме того, что он получился достаточно большим.
Но именно эта мысль о проведении необходимого анализа информации потянула за собой и еще одну. Она заставила вспомнить меня о тех искинах, двух персональных и одном каком-то специализированном модуле для стационарного, что я давеча нашел тут, на рынке.
По одному из них, я об этом уже и забыл, давала мне знать Ведунья, и не раз, сообщая, что у него полностью завершена проверка работоспособности и можно приступить к настройкам искина под нового пользователя.
И после этого им можно будет пользоваться в обычном режиме.
Почему я подумал об искинах?
Часть работ по анализу можно было переложить как раз на них.
Поэтому я вытащил слегка оплавленный браслет, который и был первым искином, из своего рюкзака и собрался надеть на руку, сняв с нее сломанный стреломет, который приобрел у Тираи.
Последнее боестолкновение его окончательно доконало, и сейчас он вряд ли подлежал восстановлению.
Тем не менее его я убрал к себе – вдруг все же Тирая сможет его реанимировать, ну а на его место примостил персональный искин.
– Доступ к устройству получен. – Как только искин оказался на моей руке, нейросеть сразу же выполнила подключение к нему.
«Почему только сейчас? – удивился я. – Ведь она как-то проводила его тестирование и настройку, или я в чем-то неправ?»
И действительно, я был неправ.
«Ага, все понятно», – после переданного ответа нейросети дошло до меня.
Все оказалось немного не так, как я думал первоначально.
Этот искин являлся какой-то чересчур устаревшей моделью, о которой мы не смогли найти вообще никакой информации в наших базах. Связь со своим пользователем он мог осуществлять только через прямой контакт с нейросетью, у него не было дополнительных «мысленных» или опосредованных интерфейсов управления, как их называла Ведунья.
На тот момент, когда мы только его нашли, нейросеть лишь смогла подтвердить работоспособность обнаруженного искина, но вот напрямую подключиться к нему она на тот момент не могла, а потому все свои работы выполняла в режиме удаленного индивидуального сканирования объекта.
И уже на основе проведенного запущенного сканирования она и выдала результаты анализа его состояния и работы.
Вот и получается, что только теперь я реально смог впервые подключиться и активировать это устройство. А потому, надев его на руку, первым делом запустил самодиагностику искина и тест его производительности. Благо я теперь знал, как это сделать.
