Пожиратели облаков - страница 39

Впрочем, из всех троих Лео больше всего любил Дэйзи, среднюю. Ребенком она была серьезным и искренним, но терпеть не могла лажи и хрени, о чем могла сказать бойко и прямо в лоб. Однажды она не то сгубила, не то спасла семейное видео свадьбы, на сюсюкающие вопросы дяденьки-съемщика за кадром отвечая примерно так:

«Он ей: Ну а ты что думаешь об этой шикарной свадьбе, а, Дэйз?»

Она ему: «Этот вот свадебный торт, по-моему, полный отстой. Тот старый козел в рясе бубнил целый час, мне аж в тубзик захотелось. А тетя, на которой дядя Фред женится, вредина».

Могла она и лгать, бессовестно. А еще одной ее «фишкой» было периодическое вбрасывание теоретических сценариев смерти типа:

«Пап, а пап, а вот если б ты, допустим, навернулся с серфа и хряпнулся головой, но затем еще утонул и после этого тебя бы проглотила рыба, но только ты с самого начала был бы уже мертвый – что тогда?»

На свой манер и на своем третьем десятке Дэйзи проявила примерно те же пагубные наклонности, с которыми не на шутку сцепился сам Лео, но благополучно соскочила со скользкой дорожки задолго до того места, куда нынче прикатился ее брат. Быть может, ей помогли какие-то более эффективные методы завязки: все-таки она была ассистент врача и мать двоих детей. Проживала Дэйзи в Остине и в целом, похоже, уяснила для себя, как стать обстоятельным и надежным человеком. При этом она всегда была для Лео если не парой, то отдушиной в его слабостях. И ей одной он поглядел в глаза, когда увидел у себя на пороге стайку журавушек-Крэйнов. По всей видимости, вахты у них были распределены, уход за дитем обговорен, авиабилеты куплены, машины зафрахтованы.

«Опа, – мутновато подумал он. – Кажется, они здесь с серьезными намерениями».

Разумеется, скатился он не сразу. За месяцы, предшествующие их появлению, от сестер была уйма звонков, в ходе которых ему приходилось уклоняться от их навязчивой заботы, сглаживать обеспокоенность его все более странными сообщениями в блогах, обещать показаться на назначенные ими встречи с разными докторами и целителями. Но на те встречи он не являлся, от сестринских звонков стал увиливать; меж тем тяга к бухлу все крепчала, а отходняк становился все жестче. Впрочем, в то утро обрывков соображения ему хватило, чтоб сделать попытку если не дать отпор, то хотя бы уклониться.

– Никак группа захвата пожаловала? – глумливо спросил он. При этом кружка у него слегка встряхнулась, а зря: в ней холодно звякнули кубики льда, и тогда Дэйзи, стоявшая к Лео ближе всех, подалась к кружке и нюхнула.

– Уф. Джин, что ли? – спросила она. – Лео, это же отстой.

– С вами такое раньше уже случалось? – пытал доктор. – Такие вот взлеты, падения?

– За взлеты ручаться не могу, а падения действительно бывали, – вымолвил наконец Лео. Бывали, из раза в раз. Но чтобы так низко, даже и не помнится.

– Вам, я вижу, непросто удерживаться на работе, – высказал наблюдение доктор.

– Ничего, как-то проносит.

– Вы что, настолько богаты?

– Нет. Просто есть дополнительный доход.

Доктор внимательно изучал страницу.

– Ваша семья производит игрушки?

Ассоциация с «КрэйнКо» заставляла кое-кого думать, что Лео рос как тот баловень-сынок в сериале «Серебряные ложки» – катался на игрушечном поезде по папиному особняку. На деле же это означало, что он ежемесячно получает по тысяче восемьсот нетрудовых плюс прибавки от любящих сестер с более глубокими карманами. Доктор, как ни старался, не сумел сдержать злорадной улыбки: людям, чего тут скрывать, нравится видеть перед собой опущенных детишек богатеев.