– Да. Знаю. И что теперь с ней будет?
Ну вот, ясно хотя бы, что на роль отца он не набивается. Глупо было бы предположить обратное. Зачем ему чужой ребенок?
– Выпить найдется? – спросил он, подняв на нее глаза. И что-то такое нехорошее прочла она в его взгляде, что даже испугалась, пожалела, что впустила в дом постороннего человека. И что только нашла в нем Вика? Урод уродом. Да еще и пьет, наверное. Они все пьют, куда ни кинь.
– Нет, я не держу в доме спиртное. Знаете...
– Меня зовут Виталий, – напомнил ей мужчина. – Виталий Юдин.
– Знаете, Виталий, вам лучше уйти. Помяните Вику сами.
– А вы злая! Ладно, я обойдусь и без выпивки. Да и не хочу я, чтобы вы подумали, будто я пришел только затем, чтобы выпить. Расскажите, как все было.
– Очень просто. Мне позвонили, сказали, что сестра погибла.
– Вам отдали какие-нибудь ее вещи?
– Да... Сначала-то пришлось ее опознавать, это просто ужас, кошмар...
– А что с машиной? Не подлежит восстановлению?
– Не знаю, может, и можно ее восстановить. Да только у меня денег таких нет.
– Ой ли?
– В смысле?
– Если вам нужна машина, вы могли бы продать что-нибудь из имущества сестры и отремонтировать ее. Если вам в принципе не нужна машина, вы могли бы ее продать.
– Да какая это машина?! Вы что, не знаете, что это всего лишь «Ока»? Какой смысл с ней возиться?
– Ну, может, в машине что-то осталось? Я не знаю... Сумка, деньги... Она же не бедствовала, работала маникюршей в дорогом салоне. Вы же не можете допустить, чтобы менты забрали все себе. И вообще, вы видели, что там осталось, в машине?
* * *
Она вдруг поняла, что он неспроста пришел. Хочет выяснить, что осталось в машине Вики. Зачем? Что там могло быть, чтобы он этим так заинтересовался?
И тут он, словно опережая ее вопрос, пояснил:
– Мы пожениться должны были, я вам говорил. Так вот. Она собиралась покупать кольца и все такое. У нее при себе должны были быть деньги. Приличная сумма, это я ей дал. Поэтому, если тебе скажут, что в ее сумке было пусто – не верь.
– Вообще-то, мне отдали ее кошелек. И там было что-то... Около десяти тысяч рублей. Вы эти деньги имеете в виду?
– Ну, вот, я так и знал. Конечно, у нее было... да около ста тысяч... Вот гады! Хотя... – Он задумался, и Катя про себя усмехнулась, настолько его поведение показалось ей наигранным, неестественным. – Хотя необязательно полиция могла прибрать к рукам ее денежки...
– В смысле? – Брови Кати взлетели вверх. – Вы что, меня подозреваете?!
– Да нет, что вы, что вы! Напротив, я подумал: это мог сделать тот, кто первым обнаружил машину Вики. Вы случайно не знаете, кто это был?
– Сказали, какой-то старик, живущий неподалеку от того места, где произошла авария. Он выгуливал собаку... причем это было очень рано, где-то около пяти утра. Вы думаете, что это он?
– Не знаю... Да и вообще... Ты уж извини меня. Что это я про деньги... Вика погибла... Знаешь, у меня просто в голове это не укладывается. А про деньги – это я из-за сиротки, из-за девочки, дочки ее...
– Ну, если вы собирались жениться на моей сестре, значит, – Катя манерно кашлянула в кулак, – любили ее. А если любили, значит, вам ее судьба была небезразлична. Вот я и подумала, может, вы хотите удочерить Ларочку?
– Ясно... – засмеялся Виталий. – Ясно! С тобой все ясно. Что, так и оставишь девчонку в приюте? Ты ее сестра, а мало€й – тетка, и тебе все равно, с кем она будет жить? Я-то мужик, со мной все ясно, а вот ты – как бы девушка, женщина, будущая мать... Ты на самом деле допускаешь, что я, чужой ей дядька, возьму и удочерю ее? Вику я любил, да, но ее-то уже нет в живых! А что я сам-то могу дать ребенку?
