Сквозь шутку я распробовала нотку горечи.
Перл посмотрела на меня красивыми голубыми глазами ангела.
Она была настоящей красавицей, воплощением грации и нежности. Я вдруг испытала невероятное чувство гордости за матушку – природу, которая решила одарить мою сестру кукольным личиком, белокурыми локонами и невинной улыбкой, от которой без ума все мужчины.
Словно завороженные они ловили жадными глазами каждое ее движение, глупо улыбались и ссыпались вниз, стоило сестрице посмотреть на них взглядом трепетной и беспомощной лани.
Коралл обладала несколько иной красотой. Она была темноволосой с обжигающе страстным взглядом больших карих глаз. При всей этой порочности взгляда она была самым невинным существом на свете, даже в мыслях не имеющая ничего дурного, кроме детских шалостей.
Перл было уже двадцать лет, а Коралл на прошлой неделе исполнилось восемнадцать.
– Я боюсь, – начала осторожно Перл, глядя на меня виноватым взглядом. – У меня для тебя плохие новости….
– Вот, – прошептала Перл, доставая из корзины с хлебом и овощами свернутую в трубочку толстую газету “Дебютантка”.
Эта газета была самой читаемой для тех, кто мечтает выйти в свет и вывести в него дочерей. Здесь публиковалось расписание балов и приемов разной степени пафосности, здесь же на целом развороте рекламировали свои услуги швеи, кружевницы и модные магазины. Дальше были объявления поинтересней. От “кавалеров на час” до “стареньких теть с безупречной репутацией и огромными связями”. Были и объявления о ссудах под залог недвижимости, аренда фамильных драгоценностей, учителя этикета, обещающие быстрые успехи и моментальное замужество.
Я взяла ее, раскрыла и… Тут же почувствовала, как земля уходит из-под ног.
– Это что такое? – прошептала я, глядя на самую модную газету сезона.
– Это – цены, – ответила Перл. – Цены на новый сезон!
– В этом сезоне будет больше сотни дебютанток! – поддакнула Коралл, откусывая кусочек имбирного пряника. – Такого еще никогда не было! Да, Перл? Обычно, их тридцать – сорок, а тут прямо сотня!
Ой, мамочки… Заранее напуганные нервишки собирались в кучу, обнимались и прощались друг с другом на всякий случай. Я раскрыла газету в разделе платья.
– Сколько- сколько?! – вскочила я, чувствуя, как бьется сердце. – Метр шелка стоит двести фартингов! Да они что? Выращивали шелкопрядов и каждый день вызывали для них на дом сиделку и симфонический оркестр? Вот что это?
Я опустила глаза и увидела расценки на пошив платья от Мадам Биа.
– У нее что? Швеи, как пчелы? Пошили одно платье и сдохли всем ульем? – опешила я, глядя на цену пошива скромного туалета. – Я просто по- другому не могу объяснить такую возмутительную дороговизну!
“Наряд для вашей прелестницы. Платье от мадам Мэриэтты, в котором юная дебютантка очарует всех!”, – прочитала я, видя начальную стоимость. – Там что? Сам король сидит и нитку слюнявит, чтобы заправить ее в ушко? В чем дело?!
Сестры молча переглядывались.
“Анлуанское кружево! Тонкое плетение! Сто фартингов за метр!”, – прочитала я, еще одно объявление.
– Да к этому кружеву должен прилагаться жених за такие деньги! – возмутилась я, глядя на остальные объявления.
Цены, как с цепи сорвались!
– Строгая тетушка, вдова, со своим экипажем, представит в любое общество вашу дочь за умеренную плату. Тариф “любимая племянница” – сто пятьдесят фартингов за час, “дочь моей подруги” – сто двадцать фартингов за час. “Бедная родственница” – восемьдесят фартингов за час. Есть так же групповой набор. По предварительно записи! – прочитала я, в ужасе глядя на соседнее объявление. – Военный гарнизон в лице командования за умеренную плату поставит дополнительных кавалеров для вашей дебютантки, чтобы создать вокруг нее ажиотаж. Количество кавалеров не ограничено. Есть выбор. Можете выбрать сами, а можете положиться на наш вкус. Каждый пятый кавалер в подарок.
