Делаю глоток молока и ногами болтаю на высоком стуле, рассматривая его широкую спину и блаженно улыбаюсь. Красивый.
- Я тебя люблю, Вань, - весело жую кусок булки и впервые чувствую дикий голод. Какая же она ароматная и вкусная, только бы не подсесть на сладкое.
- Ты кушай, давай, тебе теперь надо за двоих соображать, кормить человечка, - улыбается довольно, присаживаясь напротив.
Смотрю на него и вижу подтверждение своим словам. Он рад, воодушевлен, это видно невооружённым взглядом. А я таю под этим взглядом.
Внезапный стук в дверь прерывает наш милый момент.
- Сиди, малыш, я сам.
Странно. Мы никого не ждали. Неужели опять сосед по лестничной площадке? И как он не надоедает Ване своей дотошностью. Мужику скоро пятьдесят, а он бегает к моему парню за советом или с просьбой о помощи, ведь сам туго соображает в хозяйственных делах. А мой Ваня - талантливый парень, у него отец очень щепетильный и много знаний вложил в голову сына.
Я с удовольствием допиваю остатки молока и спрыгиваю со стула, поправляю длинную футболку парня, одетую в этот момент на мне и бегу в коридор.
- Так, так, Мария, так вот значит такие курсы у тебя после пар. Вместо того, чтобы готовиться к сессии, ты постигаешь азы сексуального раскрепощения?
Мне словно льда за шиворот насыпали. Я вытянулась как струна и не знала, куда деть свои глаза. Но отец не меня прожигал взбешенным взглядом, а моего Ваню.
- Папуль, - проблеяла я и мгновенно замолкла, увидев его короткий взгляд.
- Как ты посмел, щенок, к ней прикоснуться?! - взревел мой отец, бросился к Ване и сжал ему шею пальцами.
Я забыла, как дышать в то мгновение, потому что тошнота накрывала меня все сильнее и сильнее. Только не так и не сейчас.
Ваня резко перехватил его руку. Как ни как, мой парень - будущий физрук и его физическая подготовка на высоте.
Он отрывает руку отца от своего горла и заламывает её, взяв инициативу, и говорит нарочито спокойно:
- Так, давайте все успокоимся. Малыш, как зовут твоего отца? Как можно к нему обращаться?
Я вижу, что он напряжен. Как и отец. Никто раньше не смел обращаться с ним так.
- Олег...Романович, - выдыхаю протяжно и понимаю, что сейчас будет что-то страшное, ведь мой отец не стоит покорно, он яростно дёргает рукой и матерится.
- Да я тебя, сосунок, размажу, отпусти!
- Не отпущу, пока вы не успокоитесь, - в отличие от отца, который в бешенстве, Ваня, хоть и злится, пытается не допустить драки. - Давайте поговорим как цивилизованные люди. Я люблю вашу дочь, женюсь на ней, нет поводов ссориться.
- Ты никогда на ней не женишься, у нее есть жених. Их свадьба - решённое дело.
Дернулся отец, а я побледнела ещё сильнее. Да он же врет, всё врет. Я испуганно смотрю на Ваню, только бы не поверил. Молю взглядом, чтобы не вёлся на провокации.
Ваня застыл. Посмотрел не верящим взглядом на меня. Затем на отца.
- Придется подвинуться жениху. На этой женщине женюсь я. Можете не одобрять, но обижать её я не позволю.
- Вань, это не правда, - отмерла я и наконец-то смогла выдавить из горла молящие слова.
- Заткнись!
Отец схватил меня за руку, а от боли я едва удержала слезы, готовые брызнуть из глаз.
- Оденься, выглядишь, как девка на трассе, домой. Живо.
- Я не поеду,- говорю уверенно.
И это правда, я боюсь его. Теперь в этом состоянии, что я сейчас, я его боюсь. И за ребенка боюсь.
Ваня заслонил меня своим телом.
- Я же сказал, что не позволю ее обижать. Лучше вам уйти, - в его голосе сталь.
