Александр Калинин
У моряка нет трудного или лёгкого пути,
есть только один путь – славный.
П. С. Нахимов
Успешно сдав вступительные экзамены и будучи зачисленными воспитанниками в славное, единственное на то время Ленинградское Нахимовское военно-морское училище, мы в начале августа 1980 года с гордостью убыли с Финляндского вокзала в военный летний лагерь. От станции Каннельярви организованной колонной в пешем порядке, преодолев за два часа десять километров, вошли в ворота нашей детской мечты, пришли в лагерь ЛНВМУ.
Он расположен в восьмидесяти четырёх километрах на северо-запад от Ленинграда в сторону Выборга, на Карельском перешейке, на западном берегу Нахимовского озера, которое ранее носило название Суола-Ярви (в переводе с финского «северное озеро»).
Финское название было переименовано в честь адмирала Павла Степановича Нахимова, благо на его берегу расположена летняя учебная база Нахимовского училища.
Водная гладь вытянулась узкой полоской в двенадцать километров и была в наиболее широкой своей части всего два.
В 1948 году на противоположном берегу появились первые переселенцы, приехавшие в разрушенную и опустошённую войной финскую деревню Кауколемпияля, на месте которой и выросло нынешнее Цвелодубово, рядом с уже организованным пионерским лагерем Северного флота. Пионеры вместе с вожатыми иногда приплывали с другой стороны озера к нахимовцам с концертами.
Запомнилось, как девочка со старшего отряда без аккомпанемента пела тонким пронзительным голосом песню «Крылатые качели летят, летят, летят». Она, одинокая, с пионерским галстуком на груди, стояла на сцене. Лысые, одетые в робы нахимовцы внимательно слушали в полной тишине идеальный голос. Девочка закончила петь, тишина затянулась, она смутилась и убежала. И тут зал взорвался овациями.
Нам сразу понравился нахимовский лагерь в живописном бору, с высокими корабельными соснами и, кажется, с самым удобным на озере песчаным пляжем, оборудованным деревянным пирсом, позволяющим швартоваться даже катерам.
Возле пляжа расположились несколько строений и шкиперский ангар базы военно-морской подготовки. Там мы осваивали азы военно-морской науки, изучая устройство, вооружение нашего первого боевого корабля – вытащенного на берег маленького 4-весельного яла с поднятыми парусами, кливером и фоком. Предстояло сдавать зачёты по флажному семафору, клотику – азбука Морзе, освоить простейшие такелажные работы и вязать витиеватые морские узлы.
Шлюпочная база, наряду со столовой и казармой, стала нашим любимым местом в лагере. Но к пирсу тянуло особенно, все испытывали нескончаемый запас своей флотской романтики, задора, юношеского максимализма и оптимизма. Ведь мы, по сути, были ещё дети. Юные пятнадцатилетние капитаны, будущие лихие командиры боевых кораблей и подводных лодок славного военно-морского флота.
В служебной характеристике на Павла Степановича Нахимова командир фрегата «Крейсер» Михаил Петрович Лазарев, русский флотоводец, адмирал, один из первооткрывателей Антарктиды, написал: «…Душою чист и любит море». Эту крылатую фразу можно было применить к большинству из нас. «Солнышко светит ясное, здравствуй, страна прекрасная!» – слова из задорного марша нахимовцев характеризовали наше настроение.
Таинство приобщения к флотской службе начиналось с пирса: на него можно было ступить только босиком, аккуратно поставив свои «гады» у его корня. Даже по казарме ходишь в ботинках, а по пирсу – строго босиком!
