Прачечная, стирающая печали - страница 18

Невестка подскочила, стоило ему переступить порог.

– С вами все в порядке, отец? Ой, да вы весь мокрый!

Сын многозначительно кашлянул, и она замолчала.

– Я решил тебя дождаться, потому что не знаю, когда еще смогу выкроить время. Вот, взгляни.

Он указал на разложенный в гостиной чертеж, на котором стоял адрес участка господина Чана: округ Мапхогу, район Ённамдон, дом 22. Рядом с адресом жирным шрифтом были указаны коэффициент полезной площади, коэффициент использования территории, соотношение площади дома к площади участка…

– Ты что, не слышишь ни слова из того, что я говорю?!

– Пап, не реагируй так эмоционально, а просто выслушай! Одни только чертежи обошлись нам в триста тысяч вон! И это еще со скидкой, потому что у моего друга архитектурное бюро. Мы вложили много времени и сил, поэтому, пожалуйста, давай поговорим!

– Я никогда не просил вас «вкладывать силы». Почему ты так отчаянно нуждаешься в деньгах? Неужели врачам в больнице так мало платят? Тогда продай свою квартиру и делай с деньгами все, что душе угодно! Мою пенсию ты тоже хочешь забрать?!

Господин Чан почувствовал, как внутри разгорается огонь, поднимаясь к горлу. Его лицо покраснело, а на шее вздулись вены.

– Отец… – начала было невестка.

– Пап, не надо упрямиться! Думаешь, я делаю это только ради денег? Если сейчас мы перестроим дом и сдадим в аренду, то потом сможем удачно его продать. В противном случае это верный убыток! Кроме того, арендная плата здесь высокая, поэтому многие заведения уже переезжают в районы Ыльчжиро и Мулледон. Нужно будет успеть продать дома, пока не станет слишком поздно. Иначе без потерь не обойтись.

– Я не считаю, что мои воспоминания – это потеря. Коэффициент полезной площади, коэффициент использования территории, все эти термины… Деревья и клумбы, которые мы с твоей матерью сажали и за которыми ухаживали, – неужели ты думаешь, что я стану счастлив, если их продам? Мне восемьдесят лет. Восемьдесят! Прошу тебя, дай мне жить так, как я хочу!

Видя непреклонность господина Чана, сын решил временно отступить. В сердцах скомкав чертежи, он направился к двери:

– Дорогая, пойдем!

И невестка поспешила за ним.

Пытаясь открыть ворота, сын опрокинул коричневый горшок с красными помидорами черри, который стоял на клумбе. Горшок разбился, и земля рассыпалась. Сын отряхнул костюм и был таков.

Господин Чан наблюдал за этой сценой через окно гостиной, но у него не осталось сил отругать сына. Он чувствовал себя совершенно истощенным – то ли потому, что ездил в ветеринарную клинику, то ли просто выдохся после ссоры. Он сел на диван, закрыл глаза и откинул голову назад.

– Ах, наконец-то…

Шли дни. Сын не звонил и не приезжал. Господин Чан тоже не хотел идти на попятную. Даже в эпоху, когда дожить до ста лет не считается чем-то необычным, нет никакой гарантии, что господин Чан проживет так долго, и он не хотел продавать этот дом, за которым с любовью ухаживал на протяжении многих лет. Кроме того, если он переедет в квартиру, как предлагает сын, то как быть с Чиндолем? Соседи почти наверняка будут жаловаться на лай или вой, и Чиндолю придется делать операцию на голосовых связках. Он навсегда лишится голоса и будет вынужден выражать свои чувства только с помощью хвоста. Господину Чану очень этого не хотелось.

Ровно через две недели после того, как Чиндоль оказался в ветклинике, оттуда позвонили.