Та-ка и не заметил как его мешок, куда он понемногу высыпал подаренную муку, уже наполнился и ничем не отличался от других мешков.
Та-ка стоял перед тремя полными мешками и чувствовал, что зреет какое-то решение, что сейчас появится какая-то радостная мысль. Он уже знал это состояние.
– Ну, конечно! – хлопнул себя по лбу Та-ка. – Я не буду просто хранить чужие товары. И не буду просто помогать другим их обменивать. Я вначале сделаю товары своими, а потом буду предлагать их другим и уже на своих условиях… Постой, а зачем мне столько товаров?
Та-ка аж зажмурился. Была же какая-то мысль. В самом деле, ему не были нужны шесть одеял и десять тумбочек… Но ему было нужно…
– Да, мне нужны подарки! – сказал вдруг Та-ка и сразу замотал головой. – Нет, мне не нужны подарки.
На самом деле, вначале подарки радовали. Но, чем дальше, тем меньше радости они доставляли. Они были знаком снисхождения, знаком милости за службу… Но Та-ка не хотел, что б его жалели. Он хотел зарабатывать, а не служить. Но разве это работа? А почему не работа?
Та-ка вышел на крыльцо и вздохнул полной грудью. Его склад был на пригорке и отсюда был виден весь поселок. Да, каждый селянин гордился тем, что работал. Это было видно даже по походке.
– А почему их работа – работа, а моя работа – не работа? – думал Та-ка. – Только потому, что каждый имеет столько, сколько сделает, а я имею только столько, сколько мне подарят… Это потому что я ничего не делаю? Но я же делаю! Я помогаю… Да, я только помогаю. И Столяр, и Кузнец могли бы сами сделать то, что я делаю вместо них. Но я не могу вместо них делать то, что делают они.
– Да, – продолжал размышлять Та-ка, – но и Столяр не умеет делать то, что делает Кузнец… Правда, и Кузнец не умеет делать то, что делает Столяр. Но то, что они делают нужно всем. Вот оно в чем дело!
От этой догадки у него вначале захватило дух, но потом Та-ка подумал это достаточно просто и, наверное, всем давно известно. Иначе, как бы Кузнец стал кузнецом, а Столяр – столяром?
– Значит и мне надо найти дело, которое умею делать только я и которое нужно всем, – созрело у него в голове. – Но, какое? Правильно, я сам хочу предлагать товары. Но я не умею их изготавливать. Ну и что? Ты же можешь их наменять, набрать… для обмена. А как я узнаю, что и на что менять и на сколько?
Та-ка еще раз окинул взглядом поселок и вошел в дом. Полки вдоль стен были заставлены разными товарами. Но у каждого товара был свой хозяин, и только хозяин знал, на что и как их надо обменять. А Та-ка был только помощником.
– Кузнец меняет топоры на сапоги, потому что ему нужны сапоги. Кузнец может решать, сколько и каких топоров можно отдать за вот эти полюбившиеся ему сапожки, потому что он знает, во что ему обходится изготовление топора… Но он же не знает, во что сапожнику обходится изготовление сапожек. Кузнец не знает, как тачать сапоги. А ему и не надо знать… Он только оценивает, насколько ему самому нужны сапоги и что он готов за них отдать…
В дверь постучали. Та-ка вздрогнул, очнувшись от раздумий.
– Кто там?
– Это я – Кузнец!
Та-ка открыл дверь и впустил Кузнеца. В руках у него был сверток.
– Послушай, Та-ка, ты не мог бы мне помочь обменять мои сапоги, что взял осенью, на восемь локтей ткани для платья. Жена пилит, мочи нет. Они новые, я их так ни разу и не одел, – сказал Кузнец, и устало опустился на лавку.
