– Вы что же думаете, никто не позаботился о безопасности? – Картинно обиделся Агертон, проведя нас по этажу. – К тому же: кому нужны общежития, если они пустуют?
– Но ведь все здание пустовало, разве нет? – Осторожно допустил один из адептов, на что Агертон сделался жутко увлеченным ничем конкретно и от ответа ушел.
– Так или иначе! Занимайте любые понравившиеся комнаты! И поскорее ложитесь спать! О нашем покое позаботятся Декан и его новоиспеченный зам.
Лич тут же подобрался, заулыбался, возгордился, в общем, был счастлив. Зам же все еще испытывал смешанные чувства по поводу собственной скоропостижной кончины, поэтому реакции за этим не последовало.
Кто-то поинтересовался, где можно обработать раны, Агертон указал куда-то неопределенно, и в ту сторону потянулись почти все адепты. Не удивительно! Удивительно, что погиб только один адепт. Как бы это ни было прискорбно.
Я решила переждать, потому что мои раны, хоть и имелись в наличии, все же не были столь критичными, а толкаться со всеми мне уж точно не хотелось. Я сделала из этого один хороший вывод: выберу комнату получше.
В принципе, выбирать было особо не из чего, все комнаты были похожи между собой, не отличались особыми убранствами, да и вообще – обыкновенная спальня, ничего больше. Впрочем, не думаю, что время мы будем проводить здесь.
В отличие от живых адептов, лич и его зам в лечении уже не нуждались. Поэтому с гордостью прогуливались по этажу, одаривая каждого встречного торжественным взглядом. Агертон куда-то пропал, но после всего произошедшего казалось, будто его и так было слишком много. И недостаточно, когда возникали вопросы.
Он что? Действительно серьезно насчет должностей? Это не шутка? Что-то мне во все это с трудом верилось, но оспаривать… Если бы была возможность с Агертоном пообщаться, я бы может быть и высказала свои опасения и подозрения. А так…
Выбрала я себе комнату по принципу «наугад», но затем, когда хотела разложить вещи в шкафу, внезапно обнаружила, что они здесь уже есть. Это показалось мне странным, я даже подождала немножко, вдруг кто придет забрать, но потом вспомнила о восстании и смирилась. Одежда была женская, хоть и мрачная, типичный набор юного некроманта. Но если вещи остались, где тогда хозяйка?
Вывод напрашивался только один: когда случилось восстание, полагаю, адепты не тихо-мирно собрали свои вещи и ушли, а бежали, причем быстро и без возможности возвращения. И тут возникает очередной важный вопрос: если все действительно так серьезно, почему Совет некромантов допустил, чтобы мы все дружно вернулись сюда новым составом?
Эти вопросы требовали ответов, но Агертона по-прежнему нигде видно не было. Я решила отложить это на завтра, а сама, послушав, где там все остальные адепты, отправилась в комнату, где можно было залечить раны. Да, мелкие ссадины и порезы, но я не хочу, чтобы началось заражение.
Было уже тихо и, судя по закрытым дверям (когда мы здесь только появились, все двери были распахнуты, как будто обитатели покидали свои комнаты в спешке), адепты свои покои выбрали и уже закрылись на ночь. Несмотря на заявление Агертона, все равно было не по себе от того, что мы в Школе некромантии, где до сих пор бунтует нежить.
Осторожно заглянув в ту дверь, где залечивали раны остальные, я споткнулась на ровном месте и словно уткнулась в невидимую стену. Я думала, к этому моменту здесь уже никого не будет, но, по-видимому, Кристофер думал также. Он как раз в этот момент подбирал бутылочки здоровой рукой.
