Практикующий. Клятва ворона - страница 50

Да, глупо отрицать, что с тех пор, как вчера на лоджии квартиры Кати и Миши соприкоснулись наши руки, я не возвращалась в мыслях к этому моменту хотя бы раз в час. Уверена, что-то подобное снилось мне ночью, так что он и здесь был прав.

Волшебное ощущение уюта и осознание правильности своего места… с ним не хотелось расставаться. Беда в том, что возникало оно только при прикосновении темного ведьмака, прекрасно знающего об этой стороне воздействия на меня. Не просто знающего, но и понимающего, насколько оно успело стать желанным. Как я умудрилась вляпаться в лужу мистики, границы которой заприметила еще издали?

– Ты снова собрался отвлекать меня? – прищурилась я.

– Я снова собрался помочь тебе. Судя по тому, как тревожно замерцали твои цвета, тебя вот-вот распылит на эмоции, – выдержал мой взгляд Яблонев.

– И что это должно значить?

– Что ты нервничаешь, растерянна и смущена. Небольшой перевес хотя бы в одну сторону, и ты вспылишь, используя гнев в качестве защитной реакции на обилие информации. Просто коснись моей руки, Агата, и это станет лучшим ответом на твой вопрос.

Движимая любопытством и нежеланием спорить или отрицать правду, тем более, глядя в эти серые глаза, я стянула с правой руки перчатку. Пальцы заколол мороз, но прежде, чем я успела почувствовать холод и влажность тающих снежинок на коже, наши руки оказались прижаты друг к другу совсем как вчера. Его указательный и безымянный нежно погладили мое запястье, словно приветствуя, и я снова погрузилась в этот сладкий домашний уют.

Появившиеся от прикосновения Влада мурашки по серпантину окружили руку, добираясь до предплечья, а оттуда перекидываясь на шею. Все равно что после долгого путешествия оказаться дома и плюхнуться на любимый продавленный диван.

Я забыла, что хотела сказать. Яблонев был прав. В наших соприкасающихся руках находился ответ на мой вопрос. Объяснение его уверенности. Утешение моей тревоги и узда волнения. Опора для веры в то, что я именно та, кого он так долго искал. Его фамильяр.

Нерешительно я погладила его запястье в ответ, пробравшись под узкий рукав толстовки. Влад вздрогнул, недоверчиво взглянув на меня из-под ресниц. Прежде чем я успела испугаться своего жеста, ведьмак улыбнулся.

– Все еще думаешь, что я ошибся, увидев в тебе своего фамильяра, Агата?

– Ты спрашиваешь не потому, что хочешь узнать ответ, – пробубнила я. – Просто тебе нужно, чтобы я признала твою правоту вслух.

– Блестящее наблюдение, а, главное, весьма точное, – хмыкнул Влад, не делая никакой попытки остановить мои пальцы или убрать руку. Вместо этого он возобновил свое движение, и, какое-то время, мы, как два идиота, продолжали гладить запястья друг друга, тесно прижимаясь ладонями. Я дрейфовала на теплых волнах спокойствия и удовольствия, вызванных тесным контактом с Яблоневым до тех пор, пока не почувствовала готовность вернуться к разговору.

– И что это будет значить для меня? Если я соглашусь стать твоим фамильяром?

– Силу. Спокойствие. Контроль над собой. Получение и развитие ряда способностей. И… близкого человека, – немного помолчав, взвешивая каждое слово, ответил Влад. – Если ты согласишься быть моим фамильяром… То обретешь лучшего друга, брата, наставника и защитника в одном лице, потому что я обещаю, что способен стать всем этим для тебя.

От меня не укрылось отсутствие в этом перечислении еще одной значимой роли. Как раз той, о которой у нас сегодня был разговор с Ругаловой. Друг и брат, даже защитник, но не парень. Интересно, Леша Ирке поначалу то же самое в уши капал, или у них у всех свой оригинальный подход? Как бы там ни было, уточнять этот нюанс я не собиралась. Скорее язык откушу, чем выдавлю из себя хотя бы намек на подобное.