Отцепив мелкую рыбешку, висящую на крючке, Корнелий бросил её отирающемуся поблизости шишкоеду и вновь забросил леску в воду. Посмотрев в сторону противоположного берега, Корнелий вспомнил, как искал по каталогам медведя, который мог бы заставить вздрагивать во сне нахальных Доберманш.
Но Пещерный медведь из прошлого был слишком дорогим. Поэтому пришлось выбирать из тех, что водились в Туристических мирах. А там водились Американские гризли, Камчатские рыбоеды и Белые медведи. И эти медведи были самыми крупными, из имеющихся на земле медведей.
Но Корнелию не понравились эти медведи. Они были заточены на рыбное меню, поэтому морды у них были собачьи. А Сибирский бурый медведь, хоть и был мельче, но своё рыло чаще всего совал в муравейник, чем в реку.
Поэтому выбор пал на курносого сибиряка. Хотя прицел был взять на трёх сибиряков, один из которых сам был курносым. Но если полковнику Добровольцеву нравилось возиться с медвежатами, то Корнелию это затворничество уже стало поперёк горла. А после того как полковник Кати Нери сдалась и месяц отходила в розовом камуфляже, украшенном стразами, она опять ушла в декретный отпуск, пообещав вернуться на остров Берёзка лишь после того, как ехидного прапора сожрут его шишкоеды.
Даже тот сундук с золотыми слитками, который прислал Князь Алексей Дунаев, не принесли Корнелию удовольствия, как это бы было четыре года назад. Хотя дружба с Князем Алексеем дорогого стоила. Страстный семьянин Князь Алексей обожал сам воспитывать своих детей. Но его законная супруга Императрица Марина своих детей воспитывала сама. Поэтому Князь Алексей предпочитал заводить детей на стороне. А Катька Аэропорт была фавориткой Князя Алексея. Тут была и родня в лице Князей Нери, и полное безразличие к будущему своих детей.
Корнелий, глядя на эту наседку, которая зачастую высиживала утиные яйца, мечтал не о такой жизни. Причём на эту колею его усиленно толкали. И толкали Армейские мародеры, за спинами которых стоял Император Карфагоса. Но его, как отца, можно было понять. Дракон, который торопился жить, как правило долго не жил.
Причём чем ярче горел дракон, тем хуже он становился, достигнув статуса Старшего бога. Примером этому служил Император Полуя, который когда-то открывал пинком двери в кабинет Товарища Сталина. А нынешний Карманный Вор бегал от собственных жён или предавался меланхолии в Разливе.
Другое дело такие драконы как Императоры Карпатоса, Карфагоса и Альбиона, которые хоть и достигли статуса Старших богов, но за Грань Миров не торопились убегать, а посвящали своё время подданным и семьям.
Кумирами юного Принца Корнелия как раз и были ярко горящие драконы. Хотя такие кумиры нравились всем молодым драконам. Но подавляющее большинство молодых драконов выбирали тихую жизнь обывателя, а сгорали лишь единицы. И не просто сгорали, а сгорали, проложив другим драконам путь в другие миры.
Корнелий сам себе противоречил, поскольку хотел завоевать новый мир, но не хотел превращаться в скучного меланхолика. Хотя одному дракону удалось не только завоевать два мира, но и привязать к ним два Туристических мира. Но Император Карфагоса достиг статуса Рубинового дракона, а подобные драконы рождались лишь раз в тысячу лет.
Однако даже Рубиновый дракон сам себе не принадлежал. И это сказалось на том, что он мало того, что списал своих детей, так ещё и тянул с Игрой Богов для молодых драконов.
