Экипаж «Титаника» состоял из 860 человек, в том числе 475 стюардов, поваров и т. д., 320 кочегаров и 65 человек, занятых навигацией. Механизмы и оборудование на «Титанике» были лучшими из тех, какие можно было приобрести, и представляли собой последнее слово в кораблестроении. Толщина стальных плит, из которых был построен «Титаник», была больше, чем у любого построенного до тех пор судна; брусы, балки, переборки и палубы отличались исключительной крепостью. Упоминать об этом не было бы необходимости, если бы у части общества не сложилось впечатление, будто из-за турецких бань, спортивных залов и других так называемых признаков роскоши пришлось пожертвовать некоторыми более важными вещами, отсутствие которых повлекло за собой потерю стольких жизней. Однако подобное впечатление ошибочно. Все упомянутые признаки роскоши стали дополнениями для удобства и комфорта пассажиров. На крупных океанских лайнерах их присутствие так же оправданно, как и в большом отеле. На палубе «Титаника» имелись места, где можно было разместить дополнительные шлюпки и спасательные плоты, не жертвуя «роскошью». Ошибка заключалась в том, что дополнительные шлюпки не поставили, а вовсе не в конструкции судна, где не нашлось места для их хранения. На ком должна лежать ответственность за ненадлежащее количество шлюпок – вопрос другой; он должен рассматриваться позже.
Задумав путешествие по Соединенным Штатам, я решил пересечь океан на «Титанике» по нескольким причинам. Во-первых, меня привлекала новизна путешествия на самом большом корабле. Кроме того, друзья, которые путешествовали на «Олимпике», описывали его как самый комфортабельный корабль на море; в то же время сообщалось, что «Титаник» еще удобнее благодаря повышенной остойчивости. Я поднялся на борт 10 апреля, в среду, в 10 утра, переночевав в Саутгемптоне. Трогательно вспоминать, что, садясь в то утро завтракать в отеле, я видел из окон четыре огромных трубы «Титаника», возвышавшиеся над крышами различных судоходных контор напротив. Мимо отеля на корабль шла вереница кочегаров и стюардов. За соседним столиком сидели три пассажира «Титаника», которые обсуждали будущее плавание. Среди прочего, они оценивали вероятность крушения. Вставая из-за стола, я посмотрел на соседей; на корабле я видел их, но их не было среди тех, кто утром в понедельник отозвался на перекличке на «Карпатии».
Поднявшись на борт вместе с двумя друзьями, которые приехали проводить меня из Эксетера, я до отплытия осматривал различные палубы, обеденные салоны и библиотеки. Палубы оказались очень протяженными; не будет преувеличением сказать, что на таком огромном лайнере нетрудно было заблудиться. Мы случайно забрели в спортивный зал на шлюпочной палубе. Вскоре после нас в зал зашел инструктор с двумя фотографами. Он усадил нас на велотренажеры и велел крутить педали. Вначале мы приняли фотографов за его знакомых, но позже узнали, что они представляли один лондонский иллюстрированный журнал. В зал заходили другие пассажиры, и инструктор в белом фланелевом костюме бегал туда-сюда. Он казался олицетворением розовощекого здоровья и силы, когда помогал одному пассажиру сесть на электрического «коня», другому – на «верблюда». Зрители со смехом наблюдали за тем, как неопытных седоков энергично трясет и подбрасывает вверх-вниз, пока инструктор управлял моторчиком, который позволял машинам так реалистично имитировать езду на коне и на верблюде.
