Правдивые истории (сборник) - страница 3

Тут мы простились с теми попутчиками, которые сопровождали нас от самого аэропорта. У них были планы посетить скит Ксилургу, населенный нашими соотечественниками, а так же пожить в самом Пантелеймоновом монастыре. Мы же не потеряли последнюю надежду на то, что нас ждут на пристани Дафни. Однако, сойдя с большой группой пассажиров на последней остановке в Дафни, мы быстро поняли, что нас никто не встречает. Интуиция подгоняла нас спешить туда, где стоял большой 50-местный автобус, отправляющийся в Кариес, или Карею, как этот центр Афона называют старые русские книги. Билет оказался не дорог, мест для сидения не хватало, но меня усадили на одно из передних кресел. Таков афонский обычай – первые восемь сидений предназначены для монахов и священнослужителей. Олегу пришлось стоять. Когда все желающие заполнили автобус, двери закрылись, и, натужно урча двигателем, автобус двинулся по грунтовой, а местами выложенной бетонными плитами дороге. Дорога вилась серпантином, поднимаясь вверх, к перевалу.

Карея расположена на противоположной, северо-восточной, стороне горного хребта, протянувшегося вдоль всего полуострова. Налево уходят тропы в сторону монастырей Ксиропотам и святого Пантелеймона, направо тоже идут дорожки, направляющие путников в неведомые нам келлии [5]. Уже за перевалом в левую сторону устремляется дорога на север Святой Горы. Там расположены монастыри Ватопед, Хиландар, Зограф, Эсфигмен и Костамонит. По этой же дороге, но уже не пешком, а на автомобиле едут к нашему Пантелеймону и соседнему Ксенофонту, а также к Дохиару.

Нам с Олегом был нужен скит святого Андрея, и вскоре мы увидели сквозь деревья, растущие вдоль дороги, огромное каре его корпусов и грандиозный собор посередине – следы былого великого присутствия на Афоне русского монашества. Скит был еще далеко, но понятно, что еще десять минут, и мы достигнем цели.

Мы вышли из автобуса и сгрузили свой нехитрый скарб – два рюкзака. И вот перед нами в тридцати метрах от дороги Андреевский скит – наше первое афонское пристанище. Следуя указателям, пройдя через ворота и обогнув закрытый на ремонт собор, мы вошли в дверь, поднялись по лестнице на второй этаж, где увидели офис архондаричного [6], то есть то, что в современных отелях называется ресепшен.

Здесь, помимо нас, около благообразного монаха лет тридцати пяти, на креслах сидели несколько человек, имена, возраст, место жительства и образ занятий которых монах аккуратно записывал в хозяйственный «гроссбух». Туда же он вписывал и номер диамонитириона паломника. Эту процедуру прошли и мы, но узнав, что мы русские, монах озадачился проблемой, как ему найти другого монаха, который знает русский язык и который мог бы провести нас в храм для поклонения главной святыне скита – честной главе апостола Андрея. На столе появилась вода, лукум и крошечные стопочки с узо – особым крепким напитком, анисовой виноградной водкой.

На улице не жарко, и мы не отказались от внутреннего обогрева и сладостей. Вода, лукум и узо – типичный набор гостевого угощения на Святой Горе. Бывает вместо узо и другой напиток – ципуро, но я не смог бы отличить их один от другого. Через некоторое время нас с Олегом расселили: меня в отдельную келью, ибо я священник, а Олега на раскладушку на хорах храма, встроенного в то же здание, что и архондарик. Такие небольшие храмы в афонских монастырях называются параклисами. Тут и русский монах подошел. Зовут его Феодохос, но когда я пытаюсь так, по-тверски, без выкрутасов произнести его имя, он с легким раздражением в голосе поправил меня: