Правее на солнце, вдоль рядов кукурузы - страница 27

Во время Великой Отечественной дед работал в Мостопоезде на Волге, а затем с Мостопоездом прибыл на Донбасс для восстановления мостов, разрушенных войной. Вообще Валериан Филиппович без устали что-то строил, возводил, ездил в командировки на объекты по всей России – надо было кормить большую семью. Он один содержал семерых человек. Но для того и нужна семь-я, все эти люди были его продолжением: его супруга Мария Ивановна, три дочери – Шура, Катя, Валя и три сына – Коля, Юра, Володя. Как только дети подросли, они стали хорошей сменой деду Валериану.

Про деда рассказывают байки. Байки ходят-бродят по нескольким поколениям семьи Кутовых и превращаются в фольклор. Дядя Володя служил в армии, дедушка Валериан приехал проведать сына. Зашел в кабинет к полковнику, командиру части, в которой дядя Вова служил и говорит:

– «А шо це в тебе за погони?»

– «Полковничьи», – отчитался командир части

– «Тю, а вмене таких не було. Чорти шо. Шо це за погони такi? В мене були ось так от у рядок, а в тебе нi»

И вышел из кабинета. Полковник посмотрел задумчиво на рядового Владимира Кутового и спросил: «А кто Ваш папа?».

Владимир Кутовой в глубине души растерялся, но виду не подал. У дедушки была железнодорожная форма и на ней петлицы. Но надо было как-то выходить из ситуации, и дядя Володя промямлил, что в прокуратуре, мол, погоны совсем другие. Полковник посмотрел на солдата уважительно и ответил: «Понятно!».

Дед Валериан пробыл в части у сына несколько дней, удостоверился, что все хорошо и собрался обратно. Тем временем в воинскую часть прибыл проверяющий, большой воинский чин и его вместе с дедушкой решили отправить до города на одной машине. Это была грузовая бортовая машина. Дядя Володя поехал провожать отца. Дедушка подошел к кабине и заявил офицеру с большим воинским званием: «Синок, ты полiзай у кузов, бо я старий, а я як небуть тут поiду». Этот офицер немного опешил, но пересел в кузов. Дядя Володя сознался, что ему снова стало немного неудобно за батю, он даже успел подумать: ну теперь-то точно репрессии будут по отношению к нему, простому солдату. Однако офицер по-отечески похлопал рядового Кутового по плечу и заявил: «Мировой у тебя батя!»

Дед Валериан был настоящим главой семьи, обо всех заботился. И хотя уставал на стройке, находил время, чтоб поиграть с детьми. Тяжело заболела моя бабушка – Кутовая Мария Ивановна и дядя Володя рассказывал, что дедушка очень часто ездил в больницу к супруге. В один из таких визитов собрался, налил в баночку борща, положил его в авоську, которые были раньше с крупными дырочками, и поехал в больницу. Когда дед вернулся, домочадцы обнаружили, что одежда у него была испачкана, а на вопрос: «Батя, что случилось?» он ответил: «Да якась роззява iхала у вiвтобусе з борщем, розлiла його». Дядя Володя говорит: мы сразу поняли, что это была за роззява. Видать, держался рукой за поручень, в которой была авоська с борщом, банка и открылась. Еще у дедушки была своеобразная оценка глупых людей – Сволочь первой гильдии, Сволочь второй гильдии и Дурак высшей степени.

А я расскажу байку, про которую, наверное, мало кто знает, но она, мне кажется, характеризует деда Валериана как человека необыкновенного, в судьбе которого было немало интересных поворотов, причем, связанных с историей нашей страны. Дед Валериан приехал к нам на Крайний Север, в Якутск. К слову говоря, он был единственным из Кутовых, кто решился отправиться в гости в наши суровые края. Приехал проверить, как живет его дочка Катя с супругом Иваном. Дед был человеком глубоко южным, он все время мерз на улице, к тому же он прилетел в каракулевой папахе, которую у нас зимой никто не надевал. Дед выходил на улицу закутанный, как блокадник и немного по-старчески ворчал, что в таких условиях ««жити взагалі не можливо». А потом дед перестал выходить на улицу, он днями и ночами запоем читал какую-то книгу. Дед читал эту книжку даже ночью, на кухне, когда все спали. Наконец, я не вытерпела и спросила его, что же такого интересного он обнаружил в этом произведении.