- Челси его девушка? – недоуменно спросила я, ведь ранее мне показалось, что она кто угодно, но точно не его девушка.
Мейсон снова взглянул на меня. Кончик его языка прошелся по верхнему ряду ровных зубов, что в очередной раз подтверждало его недовольство.
- Забавно, что из всего сказанного ты зацепилась за это.
- Просто мне не показалось, что они сладкая парочка, он слишком неуважителен к ней, вот и все. Ты знаешь, как сильно я не люблю неосведомленность.
- Знаю, - безразлично бросил он. - Как назвать ту, с которой он периодически спит вот уже два года? – спросил Мейсон, набрасываясь на корзину с булочками. От его явно риторического вопроса я почувствовала тяжесть в животе. Странные отношения Джефри и Челси длятся уже два года? Два года – долгий срок.
Две подружки Мейсона, не сводя с меня враждебного взгляда, сели по обе стороны от него. У одной из них были мешки под глазами размером с Великие озера, ее огромная грудь едва не лежала в тарелке бейсболиста, хотя, предполагаю, что подобный вариант развития событий не сильно смутил бы его. Вторая девушка явно переборщила с макияжем и после горячей и веселой ночи была похожа на панду. Ее декольте было не таким глубоким, как у первой, но все компенсировало безумно короткое платье.
Бейсбольные Энни[3]. Так выглядело отчаяние.
- Мейсон, ты ведь не хочешь, чтобы она присоединилась к нам? – тихо, но так, чтобы я точно услышала, спросила одна из них. Вопрос этой девушки даже заставил меня улыбнуться. Я не претендовала на их звездного мальчика, я вообще ни на кого не претендовала, я давно разочаровалась в мужчинах.
- Билетик на этот поезд я сдала в кассу еще пять лет назад, со скандалом, поэтому связываться с этим перевозчиком вновь я не намерена. – Ответила я, улыбаясь той самой любопытной Энни. Они видели во мне конкурентку, это льстило мне. При всем моем шатком положении я выглядела безупречно, разве это может не радовать? Жизнь складывается из мелочей, счастье из маленьких радостей. Мой потрясающий кружевной топ радовал меня, а значит, при всей бедственности моей ситуации я счастливица.
Но стану еще счастливее, когда заполучу мои деньги.
- Почему ты все еще здесь, Барбара? – явно не обрадовавшись приведенной мною аналогии с билетом на поезд и перевозчиком, полюбопытствовал Мейсон.
- Я выхожу за твоего брата.
Если, конечно, не верну свое наследство без этого.
Мейсон облокотился на стол. Ему не понравились мои слова, однако он попытался улыбнуться уголком губ, что выглядело пугающе. Чертов Дикий Ангел во всей своей красе. Однажды он ударил папарацци за то, что тот тыкал в него объективом своего фотоаппарата.
- И как тебе удалось уговорить его? Я думал, Джефри ни за что не пойдет на это.
- Ну, я просто была рождена парламентером. – Я ни за что не расскажу о том унижении, которому подверглась в кабинете его брата.
- Ты была рождена не парламентером, а симулянткой и манипулятором.
Я пожала плечами.
- Одно другому не мешает.
Манипулятор, холодная и черствая, эгоистичная, бесчувственная стерва. Я помнила каждое слово, которое он подарил мне на прощание. Тогда это сильно обидело меня, задело до глубины души, и отчасти я сорвала это на Джефри, но сейчас я не держала зла на Мейсона. В восемнадцать я не понимала, что быть холодной и черствой, манипулятором, эгоистичной и бесчувственной стервой - это не недостаток, это гребаное достоинство. Привилегия. Этот мир съедает слабых, не брезгуя даже костями. Я не настолько глупа, чтобы быть съеденной.
