Вдруг понял, что совершенно не злюсь на нее. Вот ни капли. И отыгрываться совсем не хотелось за дни унижения и служение человеку. Потому что рабом себя не ощущал. И с Велесом, как ни посмотри, а было весело, давненько у меня ни с кем таких перепалок не было.
– Владыка будет недоволен, – со значением заметила Ора.
– С Владыкой я сам разберусь, – едва не прорычал я.
– Разберется он… – не скрывая раздражения, ворчала Оракул, а затем поместила душу Любавы в белую сферу. Та заволновалась, заискрила, а после вновь успокоилась, отправив ее на уровни Мрака, которые соответствовали ее прегрешениям. Души в зале больше не было. – Теперь давай ведьму.
– А ее-то зачем? Она же – живая и под моей ответственностью, – нахмурился я с настороженностью.
– Положено так! – сварливо возмутилась Оракул. – Сам знаешь, что каждая душа должна пройти проверку. И мне все равно, живая или мертвая. Черная или светлая.
Я сложил руки на груди, а затем вдруг понял, что мою рубашку сзади больше не сжимают и тепла маленького тела больше не ощущал. Мотнул хвостом и девчонку вблизи себя не обнаружил, что вынудило повернуть голову и увидеть ведьму в трех шагах от меня, обнимающую себя за плечи, со скорбно опущенной головой. Перепачканное лицо было совсем бледным, а подбородок дрожал, словно Дарина сейчас расплачется.
– Не бойся, – интерпретировал я ее состояние по-своему. – Боли это не причинит, – хотел я ее приободрить и протянул руку, чтобы коснуться плеча, но девушка избежала прикосновения, стремительно пройдя мимо, прямо к неодобрительно качающей головой карге, что смотрела недовольно, отчего-то именно на меня.
– Что нужно сделать? – спросила она негромко у Оракула.
– Положи ладонь на сферу, девонька, – довольно доброжелательно отозвалась Ора, бросив на меня хмурый взгляд. – Это займет не больше секунды. Ты и не ощутишь ничего…
Девушка замерла в нерешительности, чуть повернула голову, словно хотела оглянуться на меня, как тогда, при входе в зал, но в последний момент передумала, поджала губы, а затем решительно положила ладонь на сферу.
Все замерли. Секунда, две, три… сфера вдруг стала переливаться всеми цветами с такой скоростью, что зарябило в глазах, а затем потухла, словно не определилась с расой, и просто вернулась к своему состоянию покоя. Дарина выждала еще несколько секунд, но ничего не изменилось.
– Запотел, что ли? – озадаченно почесала карга нос, а затем сама взяла ладошку девушки и прижала плотнее. Секунда, две, три. Ничего. Оракул шмыгнула. Затем достала из кармана тряпку, которую использовала вместо платка, харкнула на сферу, протерла до того момента, пока не послышался скрип. Довольно крякнула и вновь положила ладошку Дарины к «чистому» участку. Дарина старалась скрыть брезгливость за перекошенной улыбкой, но терпела.
Даже меня передернуло.
Секунда, две, три, четыре…
Оракул с досадой плюнула, но уже на пол, и недовольно постучала мыском башмака по мраморному полу, пока размышляла.
– Что-то не так? – решил я проявить любопытство, хотя и так было понятно, что все идет не по плану.
– А тебя вообще не спрашивают! – взвилась Оракул. – Стой молча. А еще лучше – подальше отойди. Может, ты на индикатор плохо влияешь!
Хотел поспорить… но отошел. Быстрее было согласиться, чем спорить.
Троллиха удовлетворенно кивнула, вновь приложила ладонь Дарины к сфере. Секунда, две, три…
– В рот мне корень! – зарычала Оракул, когда ее индикатор отказался реагировать на ведьму. В сердцах старуха даже пару раз прошлась кулаком по сфере. Приложила руку сама, тот окрасился в зеленый – цвет расы троллей. Всполохи говорили о том, что душа у карги серая, с чем я, и многие демоны были в корне не согласны, считая, что в ее черноте и бездна потеряется, но кто же нас спрашивал? – Слышь, хвостатый, ну-ка подойди! – повернулась старуха ко мне.
