– Пока нет, но я думал договариваться с той, что преимущественно возит к нам пациентов, там хоть какие-то знакомые лица есть.
– Это станция имени Пирогова, та, что на Госпитальной? – уточнил Обухов.
– Да, она, – кивнул я.
– Я скажу тогда главному знахарю, что ты придёшь, – сказал Обухов. Увидев, как я открываю рот, сразу добавил, – да, я знаю, что ты человек взрослый, самостоятельный, но, если я первый ему расскажу об испытаниях, тебе же будет проще потом.
– Ну ладно, хорошо, – ответил я. Сидит мои мысли читает, совести совсем нет.
– “Ну ла-а-адно”, – перековеркал он меня. – Разрешил он мне, видите ли, деловой. Что там с мазями и анестетиками лучше расскажи.
– С ними всё в порядке, все довольны, – пожал я плечами. Можно подумать, что могло быть как-то по-другому. – Прикажете составить отчёт раньше назначенного срока?
– Нет, торопиться не надо, работаем по графику, – махнул рукой Степан Митрофанович. – С лечебницей там на какой стадии? Не закончил ещё с обучением?
– В процессе. Осталось третье занятие у двух групп знахарей провести и ликбез можно считать оконченным.
– Ликбез – это хорошо, – произнёс Обухов, откинувшись на спинку кресла. – По-хорошему надо организовать нормальное обучение. До введения этого предмета в имеющихся учебных заведениях империи ещё как до Поднебесной верхом на поросёнке, а лекарей и знахарей можно начать просвещать уже сейчас. Давай этот вопрос пока оставим на некоторое время. Вот подадим отчёт в министерство, получим одобрение, тогда будет совсем другой разговор. Готовься к нему морально.
– А все эти темы на коллегии лекарей обсуждаться не будут? – решил я уточнить. Меня этот вопрос теперь волновал почему-то даже больше, чем реакция министерства. Те далеко, а Захарьин и Гааз совсем близко, и они меня точно не любят. Хотя Гааз это тщательно скрывает.
– С этим вопросом я буду сам разбираться, – сказал Обухов, глядя мечтательно куда-то вдаль. – Если захотят твоей крови, тогда позовём. Гусиным жиром намажешься и будешь выскальзывать из их цепких лап, пока не добьёшься своего. Я тебе буду помогать, уже никуда не денусь раз начал.
– Спасибо вам Степан Митрофанович, – я склонил голову в знак благодарности и уважения. – Ваша помощь для меня неоценима.
– Это твои деяния неоценимы, Александр Петрович, – хмыкнул он. – А я всего лишь оказываю посильную помощь тому, кто осмелился сдвинуть всю эту махину с мёртвой точки. Заканчивай давай побыстрее с лечебницей и иди договаривайся с главным знахарем станции скорой помощи. Я ему о предстоящем эксперименте расскажу прямо сейчас. Всё, на сегодня свободен, будь на связи.
– Хорошо, спасибо большое, до свидания, – пролепетал я, пытаясь упорядочить у себя в голове всё, что он сейчас сказал.
– Удачи тебе, Саш! – крикнул Обухов, когда я уже шагнул за порог.
– Спасибо! – ответил я и закрыл за собой дверь.
Глубокий вдох и медленный выдох. Просто охренеть! В реальность начинают воплощаться самые смелые мечты! Никак в себя прийти не могу.
– Всё в порядке, Александр Петрович? – осведомился секретарь.
– В полном, – буркнул я, пытаясь совладать с эмоциями. На этот раз положительными.
– Вы тогда хотя бы от двери отойдите, а то вдруг Степан Митрофанович изволит из кабинета выйти, зашибёт ещё ненароком.
– Ага, спасибо, – пробормотал я и пошёл на выход, едва касаясь ногами пола. Положительное решение вопроса с капельницами меня настолько окрылило, что я чуть ли не взлетал. Ну да, ещё не решён, скажете вы, согласен. Но первый-то большой шаг вперёд уже сделан! А теперь меня хрен остановишь.
