– Интересно вы живете… А что от искинов сбежала? Мне в больнице нравилось.
– Не знаю… Мне рядом с ними как-то… неприятно.
– Ты прям как моя Елка, – усмехнулся Арт. – Когда водил ее зубы лечить, она так орала, как будто ее режут. Я спрашиваю: больно? А она: «Нет, искины противные!» Прикинь?
У меня возникла безумная мысль.
– Послушай… как она сюда вошла, а? Замок же закрыт был.
Арт не сразу ответил.
– Разве не ты ее впустила?
Ну, это уж точно вранье. Не думает он, что ее впустила я.
– Нет, я спала. Почему ты не хочешь сказать? Я ведь не искин, никуда ее не заберу.
– Потому что это бред. Ты бы поверила, что кто-то ходит через закрытые двери?
Я вспомнила тренерскую. Там вообще не было двери, но я как-то очутилась в Городе-за-воротами. Сказать ему? А вдруг это ловушка?
– Поверила бы, – только и ответила я.
Но Арт явно не хотел продолжать разговор на эту тему.
– Как, говоришь, зовут твоего брата?
– Алеша. Фамилию я не знаю, Пчелкина – это ведь ненастоящая моя фамилия, мне ее в интернате дали.
– Если твоего брата действительно воспитывают здесь искины, то имя с фамилией тебе ничем не помогут – ему давно дали ник.
– Что такое этот ник? Зачем он?
– Ну как… – растерялся Арт. – Это вроде имени, только… Имена, я слышал, повторяются. А ник у каждого свой, второго такого же на острове нет, иначе тебя нельзя записать в Паутину. В информационную сеть.
– Зачем записывать? – нахмурилась я.
– Хм. – Арт пожал плечами. – Ну, чтобы были твои данные. Вот, например, карточка школьника. – Он достал из кармана прямоугольник – такая же карта была у Линкки. – Она выдается, как только твои данные записывают в Паутину. А с ней ты потом ездишь на транспорте, ешь в школьной столовой, к искинам в клинику ходишь, если надо, раз в год по ней покупаешь тетради… Еще для чего-то она нужна, я просто не в теме.
– В библиотеку ходить, – подсказала я.
– О, ты больше меня знаешь! – отозвался Арт, засовывая карту в карман. – Слушай. Представь, во что превратился твой брат с мыслешунтом. Тебе точно надо его видеть? Он и не помнит ни тебя, ни родителей… вообще ничего.
– Почему с мыслешунтом? – горячо возразила я. – У тебя и твоих друзей же нет мыслешунтов! Может, он в нормальную семью попал, к людям!
Арт странно посмотрел на меня.
– К людям? – переспросил он, наморщив лоб. – Бред полный. Бывает, что своих детей оставляют. Но чтобы брали чужих? Никогда не слышал. На воспитание берут только искины. Для них это вроде игрушечных бобиков. Некоторые родители еще и спасибо говорят, что у них ребенка забрали. А ты говоришь: в нормальную семью. Ха-ха три раза.
Я растерялась. Но если Алеша у искинов, как же он… Ведь ему должно быть плохо рядом с ними, он бы не смог… А может, внезапно осенило меня, мой брат – не техно? С чего я взяла, что он обязательно техно? Тогда ему, наверное, все равно.
Я слезла со стола и уселась на скамейку лицом к Арту.
– Но как же я его найду?! – произнесла я, подперев кулаком голову.
– Все-таки хочешь найти? – неодобрительно протянул Арт. – Даже если он… как…
– Но Линкка же – человек как человек! – ухватилась я за последний аргумент.
– Линкку забрали в одиннадцать лет! – возразил Арт. – За четыре года, может, она просто не успела превратиться в железную болванку. А твоему братану сколько было?
– Полтора года, – упавшим голосом ответила я.
Арт присвистнул:
– Капец котенку.
Я почувствовала, как по щекам катятся слезы.
