Право на меч - страница 22

– Да брось, он не провалялся и часа. – Я делал вид, что мне неприятна такая лесть.

Девушки захихикали. Я все никак не мог запомнить их имен. Рут по привычке пристраивался к той, что была шире него в два раза. Во всей их компании мне нравилось одно – мне не нужно было брать с собой кошель и следить, как бы не обокрали.

– Ты только осторожничай, – Рут широко повел рукой, – в этот раз там чей-то отпрыск из Квинты. Совсем молочный, хоть уже сотню водил. Как бы ты его не зашиб. Вздернут же после или зарежут.

Воснийские девушки изобразили притворный испуг, который им совершенно не шел. На улицах Крига они видели вещи и похуже висельников.

– Касс-то? – Я ухмыльнулся. – Со знатными детишками Долов буду нежнее, чем с дамами. Ты за кого меня держишь, Рут?

Крупная ладонь воснийки легла мне на колено. Красились женщины Воснии тоже как на войну. Алый с белым. Кровь и кожа мертвеца.

– За первого мечника в Криге, – томно сказала подруга Рута.

Я отодвинул скамью и в два счета высвободился из чужой хватки. Оставил сливянку недопитой. Бросил женщин, приятеля и выпивку одним махом.

– Назовете так после короны турнира. – Я вытянул руку и отвел два пальца. – Рано пока. Остались двое: Касс и Легель…

– На тебя уже ставят даже Долы, ты сечешь? – Рут нахмурил брови. – Будь преде-ельно осторожен.

– Слышу я от того, кто пытался меня споить перед боем! – Я направился к выходу, хоть до схватки оставалось еще несколько часов.

Рут изобразил скорбную Мать двойного солнца:

– Куда же ты? Последнюю, ну!

– Первой хватило, – крикнул я и открыл дверь на улицу.

Холод Крига коснулся кожи. Рут закричал еще громче:

– Я забегу посмотреть твой бой, слышишь?

Я засмеялся и махнул рукой на девиц:

– Только портки не забудь.

Может, Восния уже начала меня портить: еще немного, и начну опаздывать даже в нужник. Касс из Квинты оказался возле ристалища раньше, чем я. Он стоял посреди коридора, будто отбившийся от стада ягненок. И казался куда младше меня: русые кудри, глаза навыкате, вечно дрожащая нижняя губа. Воснийцы выводили детей на манеж, пихали в бордели, губили на покосе…

Я снял перчатку и вытер пятно с бригантины. Криг отмыть не получится. И выиграть бой, испытывая жалость, – тем более. Я не был виноват в том, что воснийцы не учились стоять за себя против парных мечей. И держали молодняк за скотину.

Мимо Касса я прошел не здороваясь. Юноша меня признал. Возможно, видел в прежнем бою и оттого запомнил. Его круглые глаза сделались еще больше, а челюсть отвисла. Так смотрят на стаю бешеных псов.

Нет, дело тут явно не во мне…

– Молодой господин.

Чуть не дернувшись от знакомого голоса, я обернулся. И выдохнул. Полторы недели назад мы с Вардом жали друг другу руки. Скорее друзья, чем враги. Люди Симона и правда держат свое слово, если и ты держишь свое. Бояться нечего.

Нечего же, так?

– Доброго дня. – Я кивнул и остановился.

Вард настиг меня за два шага. Возможно, ему бы стоило поливать те несчастные цветы под самым потолком зала.

– Можно вас на пару слов?

Я заметил, что Вард не принес мечей.

Мы отошли подальше от толпы зевак. Вард сильно наклонился, положил мне руку на плечо, словно заботливый отец.

– Сегодня вы должны проиграть бой, молодой господин.

– Что?..

Вард состроил скорбную рожу и закивал. Я невольно обернулся в сторону мальчишки Долов.

– Я? Проиграть?.. Кассу?! Этому бестолковому, беспомощному…