Право первого хода - страница 26

И вот, чтобы это было действительно так, он и ехал теперь, заполночь, на место происшествия.

План был простой и логичный: найти труп, забрать его в машину, привязать к нему запаску и, выехав на мост километрах в трех отсюда, сбросить труп с моста в реку.

Избавиться от тела было необходимо. Иначе его найдут, найдут непременно и очень скоро – слишком близко оно от шоссе и от города. А найдут тело, значит найдут и гильзы. А стрелял-то он, Хват, из своего табельного. Так что оружие и его владельца вычислят в два счета. Гильзы-то он сейчас, конечно, не найдет, да и не надо. Не будет трупа – никто ничего и искать не будет. Там, правда, был еще кто-то второй, но опыт подсказывал Хвату, что с заявлением он никуда не пойдет. Такие не заявляют.

Самое сложное было найти то самое место. Наступившая ночь преобразила пейзаж. Стена леса слева, стена справа.

Тьма, тьма, тьма была вокруг. Свет фар, освещая дорогу впереди, мешал увидеть что-нибудь вокруг, свернув, скукожив весь мир до размеров ярко освещенного пятна.

Тьма… Вот же сволочной дуализм! Вот же проклятая двойственность вещей… Закон палки, которая о двух концах. Тьма эта нужна была Хвату, чтобы сделать задуманное, и она же мешала ему, не давая найти то самое место.

Он ехал медленно, медленнее, чем тогда. Может быть, если бы он ехал с той же скоростью, он бы по времени мог вспомнить, когда пора будет сворачивать в лес. Но, с другой стороны, если ехать быстрее, то, пожалуй и проскочишь, не заметив. Опять эта долбанная диалектика: с одной стороны, с другой стороны…

Ага!.. Вот, кажется… Если и не то, то что-то похожее. Канавка вдоль обочины здесь вроде как прерывается, съезд и дальше, похоже, колея. Хват затормозил и вылез из машины, держа в руке фонарик – свой скромный трофей, свидетельство его Пирровой победы.

Все! Больше не было никаких сомнений. Место было то. Он узнал его! Вот тут стояла машина, вот за этим кустом, надежно спрятавшим их от недалекого шоссе. Вот здесь, сидя в машине, они целовались демонстрируя опытность старого ловеласа и прожженной шлюхи. Тут он свободной рукой ласкал ее юное тело, пока не ощутил под пальцами клейкую влагу и не понял, что она готова…

Так, ладно, отставить лирику! Тем более, что ничего и не было, да ничего больше и не будет. Пальцем он ее больше не тронет, да и она вряд ли захочет продолжить начатое здесь. Значит, так: машина стояла носом сюда. Вот тут еще примято, значит все правильно. Вот тут, справа, должно быть тело.

Луч фонарика шарил по траве, листьям, веткам и прочему мусору, высвечивая корни и стволы деревьев. Тени были черны и казались провалами. Тела нигде не было.

В детстве, помнилось Хвату, они пели такую дурацкую песенку: "На вокзале, в темном зале, нашли труп без головы. Пока голову искали – ноги встали и ушли…". Ноги встали и ушли. Забавно… Он еще раз, сидя на корточках, осветил фонариком место, где должен был лежать труп. Да нет, все правильно!.. Вот кровь. Если хорошенько поискать, то, наверное и гильзы найти можно. Только он не будет их искать. Зачем, когда трупа нет? А может, его и не было? Может быть?.. Да нет же, что он, Хват, мальчик, что ли? Что, он трупов не видел? Живое тело от мертвого отличить не сможет?

Нет, тут ошибки не было. Убил он этого хмыря. Наповал и сразу. Повезло человеку, не мучился. Ага, а потом полежал немного, встал и пошел себе…

Второй, второй!.. Единственный вариант, а кто еще? Нашел бы кто-то посторонний, тут бы куча народу толклась, уж он-то знает. Значит только второй. Вопрос – зачем? И – куда? К сожалению, он, Хват, не следопыт. Не Чингачгук, не Дерсу Узала, хотя и они, пожалуй, сейчас ничего не смогли бы сделать. Только днем. Но дня дожидаться Хват не мог. Днем уже будет поздно. Сейчас или никогда.