– Я же предупреждал Вас, она очень холодная, можно заработать обморожение!
– Ничего, все в порядке.
– Так вот. Я говорю, там, около края есть выщербинка, – продолжил Кехшавад, – и это все, что смогла сделать с ней штурмовая винтовка. Вы же знаете, ее пули имеют сердечник из анитилития. Они пробивают все! Понимаете, ВСЕ! Таковы законы физики. А здесь они оставили лишь царапину. Думаю, не нужно объяснять, сколь живой интерес вызвал данный предмет и все, что с ним связано, у определенных структур?
– Откуда у Вас эта штука? – голос Игана предательски дрожал, – где Вы ее взяли?
– Спасатели нашли ее неподалеку от места, где погиб Лемешев. Ее пришлось буквально вырубать изо льда, которым там все заросло на несколько метров вокруг. Эдакий местечковый ледниковый период.
– Как она оказалась у Вас? Вы же, кажется, отошли от дел и более не имеете к спецслужбам никакого отношения?
– Взял на время, – адмирал улыбнулся, – ученые иногда чем-то напоминают маленьких детей. Если им не удается найти внятное объяснение какому-то феномену, то они начинают делать вид, как будто его просто не существует, и старательно игнорировать, а то и уничтожать неудобные факты и свидетельства, намекающие на их некомпетентность. Так что заполучить этот чемоданчик было не так уж и сложно. Я сказал им, что мне требуется лекарство для лечения Вашей амнезии, и они с радостью мне его сбагрили. С глаз долой – из сердца вон, как говорится. Ну как, помогло?
– Они терзали меня допросами несколько лет, но ни разу даже словом не обмолвились о своей находке! Почему?
– Ну Вы же знаете, как оно бывает, Вами занимался один отдел, этой штукой – другой… Их собственная секретность порой работает против них самих, – Кехшавад протянул руку и, взявшись за уголок, подтянул кусок бархата с пластиной к себе и начал аккуратно ее снова заворачивать, – я, с вашего позволения, ее уберу, а то уже погода портится.
Иган обернулся к окну, где дневной свет начал меркнуть, буквально пожираемый низкими серыми тучами, затянувшими все небо.
– Да-да, Вы все правильно поняли. Именно поэтому приходится использовать ваккумированный контейнер – без него эта штука работает как своего рода портативное ненастье, и способна даже в Сахаре ливень вызвать. Только не спрашивайте меня, что, как и почему. Никто не знает.
Щелкнул, закрывшись, замок футляра, снова зашипел откачиваемый воздух, и Иган весь обмяк. Возбуждение, пронизывавшее все его тело, исчезло, будто его выключили. Адмирал убрал коробку в свой портфель и повернулся к Серго.
– Я закончил.
– Спасибо, Саир, – кивнул Серго, – оставь нас на минутку.
Кехшавад подошел к двери и бросил взгляд на Игана.
– Я сожалею, что доставил Вам несколько неприятных минут, господин Бросковец, но лекарство иногда бывает горьким, – он вышел, аккуратно притворив дверь за собой.
Довольно долго никто не решался нарушить заполнившую комнату тишину. Наконец, Серго со вздохом поднялся, хрустя суставами. Он подошел к окну и некоторое время молча смотрел на сад, освещаемый вечерним солнцем, пробившимся через редеющую на глазах пелену облаков.
– Мне действительно, очень жаль, что я заставил тебя вспоминать, – негромко заговорил он, – но я должен был выковырнуть тебя из-под камня, где ты прятался столько лет.
– Но почему именно сегодня? Чего ты ждал все эти годы?
– Вчера закончился твой наблюдательный срок. Теперь ты можешь покидать планету, ни перед кем не отчитываясь, и не рискуя подцепить «хвост». У меня и без того трудностей хватает, тем более, что гриф секретности с материалов дела еще не снят. И так уже все колеса палками набиты.
