Сервий Публий не был готов к такому повороту событий и теперь обдумывал, как лучше сообщить в Сенат, что результатом этой экспедиции должно стать решение о начале работ по возведению на границе Нижней Паннонии пограничных защитных сооружений от внешней угрозы. Проезжая мимо того места, в котором варвары мыли золото, легат с сожалением подумал, что скоро вернуться сюда не представляется возможным, но ничего он обязательно что-нибудь придумает. Только теперь придётся задействовать своих сенаторов, а блеск золота был им дороже всего.
Римляне вернулись в свой лагерь и стали устанавливать палатки. Часть палаток осталась лежать на земле не развёрнутыми. Поужинав легионеры, за исключением караульных пошли отдыхать. В палатках то тут, то там пошли разговоры о том, что легат трусливый человек, ведь надо было отбить атаку варваров и вернуться за своими раненными товарищами. Так всегда поступали римские воины, ведь они были настоящие «коммилито»* и просто были обязаны это сделать.
Ночью у ворот лагеря раздались громкие крики. Все легионеры выскочили с оружием из своих палаток. Ворота открыли, и в свете факелов в лагерь зашло десять раненных солдат из центурии Марка Флавия и ещё двоих они несли на носилках. В тот же миг две стрелы слева и справа от ворот воткнулись в частокол. Ворота быстро закрыли, легионеры бросились на настилы возле частокола, для отражения атаки, но больше ничего не происходило.
Легионеры спустились к своим товарищам, они понуро сидели на траве возле своих палаток. Два лекаря, которые были в составе иллирийских центурий, осмотрев раненных, развели руками. Римляне были уже хорошо перебинтованы и их помощь им не требовалась. Лекари забрали двух тяжело раненных и унесли их вглубь лагеря.
Сервий Публий спустился с настилов к раненным, те встали, и один из триариев доложил легату о том, что их подобрали в реке варвары, перевязали их раны и привели к стенам лагеря. Легат, молча, выслушал солдат, затем спросил:
– Видел ли кто-нибудь Марка Флавия живым или мёртвым?
– Нет, из нас никто его не видел, – ответил угрюмо триарий, – нам не показали убитых. Они их всех сложили на берегу, в кучу хвороста и сожгли, – затем опустив голову, подал ему свой плащ.
– Что это, – спросил его легат.
– Они заставили меня это написать.
Легат развернул плащ, на нём было написано: «Убирайтесь с нашей земли!»
Отпустив раненных, легат приказал усилить караулы. Над лагерем нависла угрюмая тишина. Римские воины иногда терпели поражения и от варваров, но в этот раз их победили, даже не дав им возможности вступить в сражение.
Рано утром центурии покинули лагерь и направились к месту постоянной дислокации. Вечером они входили в главные ворота своего лагеря. Об их поражении их товарищи уже знали. Легионеры встречали своих товарищей, поддерживали их морально, помогли быстрее раздеться, и кормили их из своих запасов.
Сервий Публий прошёл к себе в дом, сбросил снаряжение и сел писать письмо в Сенат, затем он написал ещё несколько писем уже непосредственно своим сенаторам. Вызвав к себе своего порученца, легат отдал ему письма, плащ с надписью и подробно его проинструктировал. Тот не теряя времени, направился в Рим.
*«коммилито» – термин в римской армии, означающий – товарищ по службе – был, вероятно, самым объединяющим термином, поскольку выражал связь, существующую между всеми солдатами, начиная с рядовых и заканчивая не только офицерами, но, что ещё более важно, самим императором. «Коммилито» означало единство армии и уважение к товарищам по службе, вне зависимости от их звания. Это было основой силы морального духа римской армии и одной из причин её многочисленных побед (с сайта Википедии).
