Право – язык и масштаб свободы - страница 30



Российский правовой реализм – сложившаяся в постреволюционной России и продолжающая действовать по настоящее время законодательная и правоприменительная доктрины, согласно которым декларативные нормы справедливого порядка не обязательно совпадают с юридической практикой. К наиболее распространенным признакам доктрины российского правового реализма можно

отнести: вождизм при назначении руководителей судебных и правоприменительных подразделений, правовой нигилизм (правоприменителям дозволено почти все), культивирование преданности начальству в ущерб профессиональному долгу, трансформация понимания профессионального долга в направлении цеховой солидарности правоохранительно-судебного блока, избирательность правосудия, существование касты неприкасаемых из числа субъектов публичной власти, зависимость законодательного и судейского корпуса от исполнительной власти (на всех уровнях), отсутствие действительной ответственности следователей, прокуроров, судей за правоприменительные нарушения, торжество обвинительного уклона, укоренившаяся практика технической фальсификации материалов уголовных дел, формирование судейского корпуса преимущественно из бывших следователей, прокуроров, судейских работников, непредсказуемость (непоследовательность) судебных решений, необоснованное затягивание расследования и судебного рассмотрения уголовных дел, доминирование меры пресечения в виде заключения под стражу, порочные юридические технологии, исключающие контроль за формированием доказательств стороной обвинения, волюнтаризм и необоснованность решений следователей, использование арестов по преступлениям экономической направленности для решения коммерческих задач, игнорирование принципа экономии правовых сил и средств.

Среди источников дальнейшего развития российского правового реализма следует отметить:

1) Преемственность абсолютизма в различных исторических формах. Известные формы абсолютизма (неограниченный, просвещенный, партийный, советский, постсоветский и т. д.) обеспечивали несменяемость типа политического режима. Смена формы правления изменила иерархию нормативных систем, но монистический дух империи и поныне можно рассматривать как онтологическую особенность российской правовой доктрины. Реформы Петра I, изменения законодательства во второй половине XIX в., Октябрьская революция 1917 г., корректировки политического курса в связи со сменами вождей и трансформацией правящей партии – суть «настройки» правящего режима государства, обеспечивающие максимальную продолжительность удержания государственной власти в руках одного клана финансово-политических олигархов.

Под именем законного государственного принуждения легализуется насилие субъектов публичной власти по отношению к экономическим и политическим конкурентам. Российские особенности коммерческой деятельности вынуждают многих предпринимателей подчиняться комплексу коррупционных требований субъектов публичной власти. Органы законодательной и исполнительной власти состоят преимущественно из коммерсантов либо лиц, представляющих их интересы. Включенность субъектов в политический процесс позволяет использовать ресурсы власти для личного и корпоративного обогащения.

2) Единство трех ветвей власти, подчиненных руководителю исполнительного органа. Допустимо рассматривать все методы управления, практикуемые публичной властью, как единую административную деятельность. Идеи ее реформирования, активно развиваемые в XIX – начале XX вв., были пресечены Октябрьской революцией 1917 г. Диктатура пролетариата укрепила фундаментальную базу единства исполнительной, законодательной и судебной властей. Длительный период функционирования советских органов власти выработал практику подчинения правоохранительных и судебных органов партийным руководителям. Современная исполнительная власть, объединившись с правящей партией и ее сателлитами, заручившись поддержкой руководителей религиозных конфессий, обеспечивает неукоснительное подчинение своим интересам корпуса законодателей и судей.