Православные притчи - страница 16

♦ Критий. Скверно, когда человек не умен, но хочет казаться умным.

♦ Диоген. Иные люди других учат, а сами своим поученьям не следуют; подобны они гуслям, которые людям красивые звуки издают, а сами не слышат.

♦ Из этой жизни хорошо уйти как и с пира: не жаждая, но и не упившись.

♦ Сократ. Лучше мужественно умереть, чем жить в позоре.

♦ Биас. Увидел на дороге лежащий меч и сказал: «Кто тебя погубил – или ты кого-то?»

♦ Сын Фабия сказал отцу: «Нападем на врагов, и сотни из нас не погибнет». Тот же ответил: «Кто знает, может быть, ты и будешь один из сотни».

♦ Славная война лучше неполного мира.

♦ Плутарх. Не спасти ни корабля одним якорем, ни этой жизни одной лишь надеждой.

♦ Лучше жить в пустыне со львом и змеею, чем со лживой женой и болтливой.

♦ Солон. Этот, спрошенный кем-то, советует ли ему жениться, сказал: «Нет! Если уродину возьмешь – будет тебе мучение, если красавицу – захотят и другие ею полюбоваться!»

♦ Диоген. Этот, увидев спорящих женщин, сказал: «Глядите: змея у гадюки яду просит!»

♦ В трех бедах пребыл: в ученье, в бедности, у злой жены; две беды избыл, а злой жены не сумел избежать!

♦ Теофраст. Стыдись себя сам, тогда другой тебя не пристыдит.

♦ Не брани человека в старости его: они ведь от нас стареют. Трех возненавидь, душа моя, и так омерзительна мне их жизнь: старого распутного, богатого лживого, нищего гордого.

♦ Диоген. Этот, увидев, как старуха мазалась краской, сказал: «Если красишься ты для живых – то ошиблась, если ж для мертвых – то не медли!»

♦ Демокрит. Старик молодым уже побыл, а юный не знает, дойдет ли до старости.

Обрекши душу свою, подобно душе злодейской, на голодное изнеможение и страдания во тьме, человек некий бежал стремительно от единорога <т. е. от Смерти>, будучи не в силах стерпеть его голоса и страшного рыкания и не желая достаться ему на съедение. Когда же быстро бежал, то упал в некую глубокую пропасть; когда же падал в нее, то зацепился за некое крепко державшееся дерево и в расщелине некоей ноги свои утвердил, думая, что отныне всегда в жизни будет иметь устойчивое положение. Тут смотрит и видит двух мышей – одну белую, а другую черную, которые непрестанно подгрызают корни дерева, за которое он ухватился, и осталось им уже совсем немного, чтобы дерево то обрушить. Посмотрел он на дно пропасти, видит змея страшного и огнедышащего, что съесть его приготовился; посмотрел же он еще на опору, на которой ноги свои утвердил, видит: из той самой стены, на какой стоит, четыре змеиные головы вылезли. И воздел свои очи, и увидел, что от ветвей того дерева малые капли меда капают, и тогда, перестав заботиться о том, как избегнуть обрушившихся на него несчастий – беснующегося наверху единорога, что ищет его, чтобы съесть, неистового змея, что вознамерился его пожрать, дерева, за которое ухватился и которое вскоре обрушится, – шаткой и неверной основы, на которую ногами оперся, обо всех этих бедах забыв, к сладости тех малых капель меда устремился. Вот подобие тех, кто прелестью жизни сей обольстился.

Рассказывают, как некий врач пришел в некий град. Случилось, что заболела там дочь властелина града. И завещал некий врач, премудрый, но слепой, какой травою следует лечить больную. Пришедший рассудил о траве оной, что завещал слепой врач. Но по неведению иную траву подобно растворил и дал девице пить. Она же, испивши этой травы, во чреве болезненный недуг получила и умерла. Родители же ее принудили врача того выпить его лекарство, и он, выпив, умер в страданиях. Так и тот пострадает, кто говорит и творит ложно, не ведая истины.