Правовое и индивидуальное регулирование общественных отношений - страница 36

. Данную точку зрения разделяли многие ученые и в дальнейшем. Так, В. А. Туманов писал: «…обычаи становились правовыми лишь тогда и постольку, когда и поскольку они санкционировались государственной властью»[152]. Вместе с тем, более убедительной является позиция, еще в начале XX в. сформулированная А. Н. Филипповым: «…обычное право следует понимать, как совокупность юридических норм, созданных независимо от предписаний законодательной власти»[153] (выделено мной. – В. Е.). Г. И. Муромцев аргументировано развил данный вывод: обычай «…считается правовым как в силу санкции государства, так и вследствие признания его своим известной этнической общностью, племенем, кастой и т. д.»[154].

В связи с выше изложенным возможно утверждать, что обычаи российского и международного права это самостоятельные формы внутригосударственного и международного права, поддерживаемые как органами государственной власти или управомоченными международными учреждениями, так и, например, действиями юридических и (или) физических лиц. Подтверждением тому и вывод Е. А. Ершовой о том, что обычаи российского трудового права можно рассматривать «…в качестве формы российского трудового права, содержащей нормы трудового права, вырабатывающиеся в результате действий физических и (или) юридических лиц, поддерживаемые органами государственной власти, органами местного самоуправления и (или) юридическими и физическими лицами. Обычаи российского трудового права являются одним из объективно существующих и необходимых элементов единой системы форм трудового права в Российской Федерации»[155].

Специалисты в области общей теории права, как правило, рассматривают принципы права как «начало»[156], «идею»[157], «положение»[158]. М. И. Байтин принцип права определяет как «исходные, определяющие идеи, положения, установления»[159]. М. Н. Марченко – как «основные идеи, исходные положения или ведущие начала…»[160]. А. Ф. Черданцев – как «основные руководящие идеи (начала)»[161]. В этой связи вполне объяснимо, что, во-первых, основополагающие (общие) принципы национального права не признаются российскими кодексами в качестве самостоятельной формы российского права; во-вторых, в специальной литературе анализируется понятие «нормы-принципы». Характерно мнение П. Е. Недбайло, полагавшего, что принципы права «по своей юридической природе и сущности представляют собой нормы права, но лишь с более общим и принципиальным содержанием»[162]. В этой связи аналогичная точка зрения сложилась и в специальной отраслевой литературе. Так, О. А. Кузнецова полагает: «…под нормами-принципами гражданского права следует понимать специализированные императивные предельно общие нормы, определяющие содержание всех других гражданско-правовых норм и обладающие по отношению к ним высшей юридической силой, имеющие нетипичную структуру и выполняющие специфические функции в гражданско-правовом регулировании»[163].

Вместе с тем, в международном праве основополагающие (общие) принципы права признаются самостоятельной формой международного права. Так, согласно ст. 38 Статута Международного Суда, принятого 26 июня 1945 г., «Суд, который обязан решать переданные ему споры на основании международного права, применяет: … общие принципы права, признанные цивилизованными нациями…». По мнению Ю. М. Колосова, «основные принципы международного права являются универсальными … имеют характер общепризнанных; основные принципы международного права являются принципами jus cogens»