Я молчал, переваривая услышанное и понимая, что невольно стал свидетелем чего-то непостижимого, того, о чем можно только прочитать в книгах, но простому смертному лицезреть не дано. «Может быть, это все мне снится?» – проскакивала порой мысль, я щипал себя за грудь, чувствовал боль, что отметало всякие сомнения: все это действительно происходит со мной наяву.
Как-то ночью я проснулся от того, что в комнате было светло. Мне вначале показалось, что с вечера я не выключил свет. Картина, открывшаяся мне, была совершенно поразительна. Старец стоял посередине комнаты и ростом был выше потолка, который, кстати, вообще отсутствовал, а было лишь открытое бездонное небо. Оттуда лился нестерпимый свет, вокруг летали птицы и пели неземные песни, а во все стороны простирались бескрайние долины роз до самого горизонта, и благоухание наполняло мир сладостным ароматом. Голос старика звучал громко и был подобен мелодичному, низкому колокольному звону: «Господи, – сказал он, – сколько же можно мне жить еще? Устал я, Господи, истощилось тело мое, истосковалась по Царству Небесному душа моя. Возьми с собой меня, Господи».
Старец смотрел вверх, прямо на нестерпимый свет, который нисходил с небес, и глаза его могли вытерпеть это явление. Я же мог только смотреть по горизонтали, столь ярко было небесное сияние, но и при этом мои глаза слезились, и в них была резь. Мне показалось, что я услышал ответ старцу, который был подобен шуму волн, порыву ветра, шелесту листьев.
– Рано тебе, Арсений, мир этот покидать, кто же соблюдет в нем Слово Мое?
– Стар я, Господи, – взмолился Арсений, – да ведь у людей есть Слово Твое – Святое Евангелие.
– Буква мертва, если она не живет в чьем-либо сердце. Твое сердце – Мое живое Слово, и ты должен пронести его для будущих поколений. Грехи людские дошли до неба, и Я проведу мир через огненные испытания, и тем, кто останется после Суда Моего, ты должен будешь передать Мое живое Слово.
– Мои глаза не видят, руки не слушаются, ноги не ходят, как же мне, Господи, возможно прожить еще столько лет?
– Мне все возможно, – прогремели как гром последние слова, приходящие с неба.
В один миг стало темно и тихо. В темноте я разглядел старца, сидящего на стуле перед иконами. Руками обхватив лицо, он тихо всхлипывал и шептал: «Как же, Господи стар я, куда ж мне пройти горнило огненное…»
Мне кажется, что Арсений не заметил того, что я невольно стал свидетелем глубокой тайны – небесного свидания.
На следующий день после этого видения старец был чрезвычайно печален, и я старался меньше его беспокоить, к тому же в нашем поселке произошло событие, приближение которого уже давно было главной темой, волнующей местных жителей: тем, кто не мог заплатить за электричество, отключали свет.
Конечно, активисты ходили в администрацию, просили, но все усилия оказались напрасными. Приехала специальная машина, молодые энергичные парни забирались в «кошках» на столбы и орудовали плоскогубцами. Действовали они лихо, делая это даже с некоторым удовольствием: раз – и готово.
Вечером поселок погрузился во тьму, почти во всех домах не было света, и только если приглядеться, то можно было заметить за окнами тусклые отблески то ли свечей, то ли керосинок, то ли самодельных коптилок, которые представляли собой маленькую баночку, наполненную постным маслом, и в ней – фитиль из тряпицы или ваты. Такой светильник чрезвычайно коптил, да и масла не напасешься, тем более этот продукт лучше использовать для питания, чем сжигать.
