– Подожди, – преградил Славке дорогу к дверям один из люберов. – Я его трахнуть хочу!
– Не стоит! – вмешалась девица. – Лучше вы меня!
Славке дали по шее и вытолкнули из квартиры. Когда он спустился вниз, кодла поджидала его у лифтов. Поначалу его даже не узнали в тусклом освещении подъезда. Он рассказал, что ловить на хате нечего, но жалко барахлишка и денег. Да и люберам беспредельно обнаглевшим надо дать отпор. Кодла поднялась наверх. Славка встал перед глазком, закрывая остальных. Он долго давил кнопку звонка. Наконец, ему открыл любер в трусах.
– Хочешь, все-таки, потрахаться со мной? Заходи! Сейчас я тебе впячу! – потащил он Славку в квартиру.
Выпрыгнув из-за славкиной спины, Шизик вонзил в висок люберу нож. Его подхватили, чтобы не поднялся грохот. Вооруженный только что выданной велосипедной цепью, Славка ворвался в комнату. Там отклячив зад, девица делала минет развалившемуся в продранном креслице басовитому люберу. Славка вытянул ее цепью по розовой нежной попке. Девица с визгом взвилась, брызгая кровью. Второй славкин удар рассек член басовитого. Любер опрокинулся из креслица, зажимая фонтанировавшую рану, с воем покатился по ковру. Шизик с Мустафой подхватили его, потащили в ванную. Сквозь вопли оттуда послышался плеск воды. Славка с Шабакой взялись за девицу и повалили ее на кушетку.
– Делайте со мной, что хотите, только не убивайте! – запричитала та.
Оставив Шабаку заниматься девицей, кончивший Славка вошел в ванную. Там истекал кровью погруженный в горячую воду любер. Кровь била из него фонтаном. Он уже не кричал, не метался, а лишь хрипел, откинувшись на спинку ванны. Внезапно любера вырвало.
– Это от большой потери крови, – прокомментировал Шизик. – Уже скоро кончится…
Проблевавшись, любер совершенно побелел. Дергаясь в судорогах, он с головой погрузился в воду, смешанную с его кровью. Через несколько секунд «коктейль» забурлил от выходящего из легких воздуха.
– Дух с него вон! – констатировал Шизик. – Теперь пойдем решать, что со шкурой подсадной делать.
Кодла вышла из ванной вовремя. Девица вырубила Шабаку и, подхватив трусишки, рванула к двери.
– Так тебя не убивать?! – схватил ее за руку Славка.
Он вовремя успел дернуть девку на себя и отскочить. Два удара «рука-меч» рассекли воздух на том месте, где только что находилась славкина рука. Четыре ноги обрушились на девицу. Мустафа накинул цепь на ее шее и стал душить. Шизик остановил его. Девице заклеили рот лейкопластырем и отволокли на кухню. Шизик включил электрическую плиту. Плита довольно быстро накалилась докрасна. Упиравшуюся девку подтащили к плите и посадили голым задом на раскаленную конфорку. Из-под девицы повалил дым. Она замычала, закатив глаза, заерзала по плите. Кодла подождала, пока девка не потеряет сознание. Так и оставили ее сидеть обуглившейся попой на раскаленной конфорке. Вернули назад славкин прикид, деньги и велосипедную цепь. У люберов выгребли немного: около тысячи рублей и пистолет Макарова.
– Дедушка с внуком нашли пистолет, больше в деревне милиции нет, – продекламировал Шизик, пряча оружие.
Уже у себя на хате пришли к выводу, что бомбить проституток – дело невыгодное. Во всяком случае, – для приезжих. Прикинули, что неделю люберы будут искать убийц приятелей. Поэтому на это время решили «лечь на дно». Мустафа укатил к знакомой татарке в Мневники. Славка с Шабакой окопались у знакомых девиц в переулках у станции метро «Бауманская». Шизик притащил мальчика из Свердловска, прибывшего на покорение Белокаменной. Через неделю кодла была в сборе. На хате обнаружили грустного Шизика и расчлененного на части свердловчанина.
