С кряхтением поднимаюсь на ноги, на полу
было не только холодно, но еще и неудобно, икры затекли, о чем сразу дают
знать. Выхожу из туалета, заруливаю в ванную комнату, включаю воду и несколько
минут смотрю на струю, пытаясь свыкнуться с мыслями. Говорят, текущая вода
успокаивает, как и огонь. Но открытое пламя не проходит по технике
безопасности, лишний куб воды на счетчике меня больше устраивает.
Делаю глубокий вдох и умываюсь, заставляя
себя отмереть и больше не вступать ни в какого рода ступор. Непродуктивно это,
совсем неэффективно, а я не могу позволить себе простаивание.
Закрываю воду и долго–долго вытираю лицо
полотенцем, пытаясь выровнять дыхание, не впасть в истерику и всячески
сохранить здравый настрой. Пока что получается, на удивление. Я просто вообще
без понятия, что мне делать с беременностью от Демида, что положено делать в
такой ситуации?
Иду в комнату и ложусь на кровать, глаза
смотрят в одну точку, но ничего перед собой не видят. Поплакать бы, да что–то
не идут слезы, лишь ступор упорно не исчезает.
Неужели я буду как моя мать? С той лишь
разницей, что я не позднородящая. Но отца у моего ребенка точно также не будет.
Класс…
Ведь это именно то, к чему я всегда
стремилась! О чем мечтала!
А подростком иногда ловила себя на мысли:
«Почему мать не сделала аборт, раз ей так тяжело со мной». Но это было,
конечно, не всегда, только в моменты больших ссор и скандалов. Но ведь было! И
все потому, что она же меня и попрекала собственной жизнью, как будто я
выбирала рождаться мне или нет.
Переворачиваюсь на другой бок и обхватываю
левой рукой свой живот, тоненькая струйка из слез все-таки потекла. Влага на
лице дарит облегчение, как будто тяжелый булыжник на моей груди кто–то
превратил в простой надувной шарик, в пустышку, от которой не так сложно
избавиться.
А ведь и впрямь, существуют аборты,
человечество давно придумало, как их сделать безопасными. Но эта мысль отчего-то
вызывает во мне внутренний холод.
– Какого черта! – ругаюсь сама на себя,
беру в руки телефон и совершаю то ли очень умный, то ли очень глупый поступок,
третьего не дано в любом случае.
Я пишу Демиду.
Утро наступает поздно. Осознание того, что
я теперь свободна по всем фронтам вызывает у меня двоякие чувства. А вот
вчерашние тесты совершенно однозначно пугают, заставляя меня испытывать чуть ли
не первобытный страх.
Не я первая, не я последняя, но, ох,
никогда я не могла подумать, что окажусь в подобной ситуации. Черт, да у меня отношения
были лишь с одним парнем! Единственным!
Интересно, мама также думала, когда забеременела
мной? Мол, за что? Ведь вроде все правильно делала, поступала по совести.
– А где мой телефон? – восклицаю в ужасе,
рыская в поиске трубки. – Вот он, – нахожу, – и?
И ничего, сообщение доставлено, прочитано,
но реакции нет никакой.
У меня по щекам текут непрошенные слезы,
все–таки я не излечилась от болезни по имени Демид, да и как? Неделя прошла.
Всего лишь одна крошеная неделя, тем не менее наполненная столькими событиями,
что и за половину жизни у других не случается.
Мотаю головой, чтобы успокоиться. Лить
слезы удобно, но дело это не решает.
– Алло, Анастасия Сергеевна, здравствуйте,
– набираю хозяйку квартиры.
– Здравствуй, Маргарита, что–то случилось?
Соседи затопили? – тут же беспокоится женщина, все–таки обычно я ей не звоню,
все денежные вопросы решал Демид, не привлекая меня.
