— Я все поняла. Пиши отказ от родительских прав, Мерзлов. Пришлешь вместе с вещами.
Разворачиваюсь и вылетаю из его кабинета.
6. Глава 6. На дне
Арина
Я сижу на троллейбусной остановке, глядя на людей, что торопливо выходят и заходят в транспорт. А вот мне торопиться некуда. Работы нет, дома теперь тоже.
Тело снова пробивает крупная нервная дрожь, и я прикусываю губу.
В голове до сих пор оглушительным колоколом звенят злые, обидные слова Егора. Если он правда верит в то, что говорил, почему жил со мной? Зачем?
Внутри зияющая пустота, и кошки на душе скребут так отчаянно, что хочется утробно завыть вместе с ними.
Я смахиваю слезу, что сама собой катится по щеке, и всхлипываю. Вот вам и счастливый брак, общие цели и планы на будущее. Когда муж успел превратиться в такое чудовище? Не стал ведь он им в одночасье.
«Встретишь хорошего мужчину, дочка, — вспоминаю слова мамы, — держись за него, старайся быть хорошей женой».
И я была. Я так старалась! Да, пусть у нас с самого начала не было бешеных чувств и горящего до неба огня страсти, так я именно это и ценила. Знаю, как быстро тухнет такой огонь — так же быстро, как вспыхивает. Хватило мне Львова — вот уж где полыхало так, что я потом долго собирала себя по кусочкам после его предательства.
Верила: с Егором все будет по-другому. Всегда акцентировала внимание лишь на хорошем в нем, закрывала глаза на недостатки, ведь людей без них не бывает, и муж не исключение.
Искренне убеждала себя, что Егор не скупой, а бережливый. Не чересчур расчетливый, а дальновидный. Не вспыльчивый, а эмоциональный. И так далее и тому подобное.
Теперь его поведение и поступки видятся мне совсем в ином свете. Без прикрас и розовых очков. Какая же я дурища…
Ему даже не хватило духу сказать мне правду. Сколько бы еще я пребывала в неведении, не поймай их с поличным? Когда Егор собирался сообщить, что хочет развода? Сказать, что разлюбил?
Неужели это все лишь потому, что не родила ему родного ребенка? Так я ведь не виновата. Сама не понимаю, что не так: врачи никаких отклонений не нашли.
Или дело в чем-то другом?
Я мотаю головой из стороны в сторону. Нет уж, самобичевания мне точно никак не помогут. Тем более это не я так подло изменила, привела в дом любовника и пнула мужа с ребенком пинком под зад.
Боже, что я скажу Мише? Он ведь так беззаветно любит папу…
И куда я с ним пойду сегодня вечером, когда заберу из детского сада?
Из подруг у меня осталась только Галя, да и то — после нашего разговора какая она мне подруга? Разве подруги так поступают?
Впервые в жизни ситуация кажется мне безвыходной. Если уж люди, которых считала самыми близкими, от меня отвернулись, то на кого вообще надеяться и рассчитывать?
Как там говорят: иногда нужно опуститься на самое дно, чтобы оттолкнуться от него и снова подняться.
Я вскидываю голову, смотрю на небо сквозь полупрозрачный купол остановки, кричу про себя: «Я уже там, на дне! Куда уж хуже?»
Ощущаю вибрацию мобильного в кармане, достаю его, снимаю трубку и через несколько минут опускаю руку, издавая нервный смешок.
Нужен очередной взнос в садик, куда ходит Миша. Не такой уж большой, в три тысячи, но сейчас и эта сумма кажется мне непосильной. Кроме этого, воспитательница сына сообщила, что у него порвалась сменная обувь, а значит, нужна новая. Снова минус от и без того скромной суммы, что лежит на моей карте.
Я открываю мобильный банк и гипнотизирую счет. С деньгами настолько негусто, что хочется плакать.
