Своего решения я не изменю, чего бы мне это не стоило. И не такое переживала… Чего стоил Владимир, история с которым не закончилась после монастыря… А с этим уж справлюсь.
— Знаете, Кристина… — вдруг задумчиво произнес Архип, глядя не на меня, а вдаль.
— Кристина Игоревна, — аккуратно я поправила его, намекая, чтобы не забывался.
Мы не знакомы. Субординацию никто не отменял. Мы находимся в офисе, не стоит забываться.
— Да, конечно. Простите, — кивнул он. — Кристина Игоревна. Всё в этой жизни можно исправить, починить, склеить, купить новое. Лишь смерть необратима. Главное, чтобы все близкие были живы и здоровы, а остальные проблемы — мелочи жизни. Их можно решить. Всё наладится, Кристина, поверьте, — взглянул он на меня.
Я не ответила ничего. Задумалась над его словами.
В них словно был какой-то намек и тайный смысл, который я не поняла, но почувствовала, будто Архип пытался мне что-то сказать этими словами про смерть…
Но, может быть, я просто от нервов себя накрутила и уже жду подвоха от него в любых словах?
Скорее всего, второе.
— Извините, — сказала я тихо. — Мне уже лучше. Можно я пойду работать?
— Конечно, — ответил он. — И я пойду. Папка мне нужна, по контрагентам.
— А, да. Простите. — Я встала и осторожно наступая на ногу, которая всё-таки ещё побаливала, дошла до стола и вручила ему папку, которую так и не донесла до кабинета. Он забрал её и вернулся к себе.
Я не могла долго рассиживаться, и так добрую часть утра потратила зря, поэтому наконец приступила к работе. Вскоре в приемную зашел мой муж, и скрыть от него свое состояние мне, к сожалению, не удалось. Заплаканное лицо говорило всё за меня.
— Так, мне это не нравится, — твердо сказал он, подходя ближе. — Если с ногой беда, надо не геройствовать, а к врачу поехать.
— Никит, да в порядке всё с ногой, да и как я работу брошу? — пыталась я отмахнуться от него.
— А как ты будешь больная работать? Так болит, что плачешь, а я должен как на это смотреть? Раз не нога, то что у тебя болит? — потребовал он ответа.
— Живот вчера крутило, и сегодня желудок побаливает, — сказала я, чтобы он от меня отстал.
— Ну и зачем ты терпишь? Чего мне не сказала? — ругался он. — Я сейчас позвоню в клинику, запишу тебя к врачу на ближайшее время. Сходи пока в медпункт или домой езжай, если совсем плохо. Трудяга ты моя, — подошел он ко мне, погладил по голове и коснулся губами губ.
— А ещё мне… — услышала я позади нас голос Ветрова.
От стыда на душе стало муторно, да и желудок в самом деле скрутило.
— Извините.
Дверь за ним захлопнулась обратно.
Щёки мои продолжали алеть.
А почему мне стало стыдно? Мой муж целует меня, что тут такого?
— Никит, ну не в офисе же, — сказала я ему, впрочем ответив на поцелуй. Довольно уже обижать своего мужчина из-за призраков прошлого.
— Да ладно уж, Архип не маленький же, — ответил мне муж. — У самого жена беременная.
— Ну…да. Кстати, подарок бы сделать, наверное…
— Слушай, ну какая же ты у меня умница, — снова обнял меня Никита. — Найдешь, что подарить?
— Да, есть идея.
— Супер. Займёшься ей тогда дома, когда тебе полегче станет.
— Ну, вечером.
— Нет, домой поедешь сейчас. Я тебе такси вызову.
— Домой? — подняла я брови. — Ведь только середина рабочего дня.
— Я вижу, что ты себя не очень хорошо чувствуешь, — отметил Никита. — Справимся мы сегодня без тебя. Езжай, я скажу Архипу, что ты приболела, но завтра будешь на рабочем месте.
