Предатель. Вторая семья. - страница 5

Меня трясет.

— Ты все не так поняла, дорогая, — выдает Дэн, и меня коротит не на шутку.

Не так поняла?

Он все еще продолжает врать?

Считает меня совсем идиоткой?

Верно! Я идиотка! Полная тупица! Влюбленная дура, которая была готова поверить в любую чушь, лишь бы его не потерять. Лишь бы нас не потерять.

А нас и не было, оказывается. Я жила во лжи!

— Предатель, — шепчу ему, а в горле так больно, будто кто-то напихал туда битого стекла. В глазах моим предательски копятся слезы. — Я верила тебе. Как дура, верила каждому твоему слову! Лжец!!!

— Аэлита, успокойся. — давит меня и взглядом и голосом. Смотрит, точно врач из психушки на сложного взбесившегося пациента.

О нет, дорогой, это я еще не начинала!

— Выдохни. Я все объясню.

— Объяснишь? Ты уже на объяснялся, Дэн. — киваю в сторону телефона, который все еще светит экраном в его руках. Даже звонок не отключил.

И не собирается. Он отслеживает мою каждую эмоцию. Думает, как опять меня обмануть? Я ведь, дура, да? Такого он обо мне мнения.

А как и иначе? Столько лет успешно водить за нос!

Нет. Боже! Это не мой муж. Это не он! Я не знаю этого человека!

Закрываю дрожащие губы рукой, чтобы не зареветь в голос, и бегу вниз. Бегу прочь, едва не падая с лестницы. Не знаю куда, но подальше от него. Ибо если я останусь, то либо сойду с ума либо….

— Лита, стой! — рявкает мне вслед, а затем грохочет ногами по ступеням.

Нет! Я не остановлюсь! Я с ума сойду!

— Стой, я сказал! — рычит точно зверь. Совсем близко! Прямо за спиной....

6. Глава 6. Он не скажет мне правду

Дэн хватает за предплечье и резким движением тянет к себе, заставляя впечататься в свою мощную, раскаленную грудь. Печет! Его прикосновения прожигают прямо до сердца.

А он обнимает все крепче!

— Пусти! — воплю ему и бьюсь, как дикая птица в клетке.

Хватка Дэна становится опасной. Стальной. Ледяной.

Еще секунда и он прижимает меня своим телом к стене. Перехватывает мои руки, зажимая их одной своей рукой над моей головой. И теперь я не только схожу с ума от боли и обиды, я впервые испытываю страх перед собственным мужем.

Он мой защитник. Моя опора. Мой муж.

Был таковым. А теперь ведет себя как злейший враг. Предатель!

— Успокойся, Лита. Я никуда тебя не отпущу, пока не выслушаешь меня. — рычит мне в губы….

Он даже не понимает, что сейчас со мной творит этой своей близостью.

Эти губы целовали другую. Эти губы другой шептали слова любви. Эти губы лгали мне!

— Это теперь твои методы убеждения? Может еще свяжешь меня?

— Надеюсь, не придется, — выдает он, и я застываю. Не верю своим ушам.

Смотрю на любимое родное лицо, а будто вижу его в первый раз. Люблю и ненавижу. Хочу убить. Его! Себя! Хочу загореться, как феникс, и обратиться в пепел, лишь бы прекратилась эта боль.

— Послушай меня, — вновь врывается в мое сознание его голос, все еще имеющий надо мной власть. Все еще способный вызывать мурашки на теле. Убеждать. Подчинять.

Нет. Я не хочу. Я не хочу его больше слушать!

— Пусти! Пусти! Пусти! — выпаливаю ему на грани истерики. Дергаюсь, бьюсь, пытаясь высвободиться, а он не дает. Вновь прижимает к себе.

Крепко-крепко.

Запах его парфюма проникает внутрь, заставляя меня ненависть все, включая себя.

— Тихо, Лита! Тихо. Ты поранишься!

— А тебе есть до этого дело?!

— Ты — моя женщина! — смотрит свирепо и одновременно так проникновенно, что боль внутри не просто пульсирует, она разрывает меня на ошметки.