- Чем занималась?
- Сидела дома, читала, ела, убиралась, стонала от распухших ног, ела, - отвечает ехидно, усевшись в свое любимое кресло.
Ступаю в ванную, мою руки, умываюсь. Принимаю душ, сменив одежду на домашнюю выходу к ней.
Она может злиться. Она может со мной не разговаривать, но она знает, что сейчас я разверну ее кресло к дивану, сяду прямо перед ней и взяв ладони ее ступни начну разминать, пока она не станет мерно дышать, почти засыпая от удовольствия. А я, слушать тихие стоны и наслаждаться этой музыкой.
- Ненавижу, когда ты так делаешь, - кое-как собравшись говорит мне.
- Как? – улыбаюсь. – Вот так? – нажимаю сильнее в центр ее пятки.
- Ммм... боже... ну почему ты не можешь быть таким всегда? – выдает, находясь в состоянии полного откровения.
- Потому что иначе, тебе станет скучно, - целую пальцы, перемещая губы выше. - Потому что мне нравится сердитая Вера, - дохожу до колен, опуская ее ноги на пол, где оказываюсь сам перед ней.
Она открывает глаза, в которые я смотрю прямо напротив. Женские, тонкие пальчики пропускают через себя мои чуть длинные волосы и сжимает их на затылке.
Приближаюсь как по сигналу к ее лицу и дышу ароматом дорогого парфюма, который раскрывается на ее коже будоража мои рецепторы.
- А я, - шепчет в приоткрытые губы, - все равно ненавижу...
Опускаю руки на ее талию и погладив ее смещаю ладони на большой живот, обхватывая его ими почти полностью в таком положении.
- Как он там? – целую в губы едва коснувшись их.
- Решил, что мне не нужны крайние ребра и работает над их удалением, - тихо смеется, а я опускаю голову и целую в самый центр живота.
- Говорил же там будущий хирург, - наслаждаюсь тем, как она гладит шею, плечи.
- А может костоправ.
- Может.
Ненадолго замираем, и момент почему-то каждый раз исчезает. Словно растворяется.
- Я голоден. Что у нас на ужин?
- Рыба запеченная и овощи. Тебе еще пюре приготовила.
- Спасибо, - целую в щеку и встаю.
- Помочь?
- Не стоит, я сам.
- А подушку мне принести можешь?
- Конечно.
Приношу ей ее любимую вещь, с которой ей удобней сидеть и под звуки какого-то фильма ухожу на кухню, размышляя над тем, что эту стену невидимую, но слишком ощутимую стоит наконец преодолеть. И полагаю, что она состоит из доверия.
3. Глава 2
Вера
Как только муж скрывается за стеной кухни мне на телефон приходит сообщение с неизвестного номера.
«Привет, малышка! Как ты? Еще помнишь меня?»
Сначала удивляюсь, а потом вспоминаю, что только один человек зная как меня бесит это, мог себе такое позволить.
«Привет, Рома. Прекрасно помню. И даже то, как ты свалил в закат посмеиваясь мне в лицо. С чего вдруг вспомнил?»
Руки дрожат. Потому что я стараюсь не окунаться в тот месяц, когда отец пришел и просто сказал, что есть некий Глеб Титов и я стану его женой.
Мама молчала, пока я выдавала тираду о несправедливости, а стоило попросить у нее защиты и понимания, как тут же встала на его сторону. В общем-то против его слова она не шла ни разу. Чего удивляться?
«- Брось папа, это не смешно, — стою ошеломленная заявлением предков. - Мам скажи ему. Это ведь какой-то бред. У меня есть Рома. А этого старого мужика сплавьте еще кому-нибудь или заведите еще одну дочь.
- Что за разговоры, Вера? – папа, теряя терпение сжимает кулаки и покрывается красными пятнами на лице.
- А ты думал, что я с радостью выйду за этого тридцатилетнего Глеба Титова?
- А ты думала, что я позволю дочери таскаться с этим оборванцем? Не для того я вкладывал в тебя столько денег.
