– Так и будешь стоять на пороге? – тянет он, открывая дверь пошире. – Или все-таки войдешь в нашу скромную обитель?
Я подавляю желание развернуться и хлопнуть дверью у него перед носом. Но нет. Я уже здесь, все обговорено и отменить ничего нельзя. Нужно просто пройти через это. Я беру один из своих чемоданов, закатывая его через порог. Булат сразу же берет два других.
– Почему не предупредила, я бы помог тебе с вещами, – хмурится он.
– Я и сама справляюсь, мне не нужна твоя помощь.
Я прохожу мимо него, едва коснувшись плечом. Он горячий, как будто вся его энергия сосредоточена на том, чтобы довести меня до бешенства. Вхожу в квартиру, и вот она – его роскошная жизнь.
Гостиная будто с обложки журнала. Все идеально подобрано, каждый предмет мебели – произведение искусства. Гладкие поверхности, зеркала, стекло, все сверкает в утреннем свете, проникающем через огромные окна. Пол из светлого мрамора холоден под ногами, но это не мешает почувствовать, насколько здесь уютно и дорого. Словно сам воздух здесь стоит денег.
– Впечатляет, да? – Булат проходит мимо меня, проводя рукой по спинке дивана. – Переехал сюда после развода. Признай, тебе нравится. Ты всегда была в восторге от работ Юрьевой.
Он нанял Елену Юрьеву для дизайна квартиры? Теперь понятно, почему у меня перехватило дыхание, когда я вошла сюда.
– Могло бы понравиться, если бы здесь не было тебя, – парирую я, но он лишь смеется.
– Ну, я здесь, Лисенок, и тебе придется привыкнуть. – Он поворачивается ко мне, и его взгляд скользит по мне, оценивающий и долгий. – Как и мне – к тебе.
Словно это он страдает, а не я. Хам!
Я отталкиваю чемодан ногой, глядя на него с вызовом. Булат усмехается и направляется к другой двери, открывая ее и жестом приглашая меня следовать за ним.
– Покажу тебе все комнаты, – говорит он и открывает еще одну дверь.
Комната передо мной оказывается детской. Нежные пастельные оттенки стен, маленькая кроватка у окна и огромный плюшевый медведь в углу. Воздух в комнате пахнет чем-то сладким, детским, успокаивающим. А в центре комнаты на ковре, играя с игрушками, сидит маленькая сероглазая Эля, под присмотром, очевидно, своей новой няни.
Она поднимает голову и сразу замечает Булата. Ее глаза загораются, и она протягивает к нему ручки. Булат мягко улыбается, меняя свое выражение лица до неузнаваемости. Он делает шаг вперед, подхватывая малышку на руки, и я с удивлением наблюдаю, как его грубоватая фигура превращается в нечто более мягкое, почти нежное.
– Привет, крошка, – воркует он, уткнувшись носом в ее пушистые темные волосы. – Скучала по папе?
Дочь Булата смеется, ее смех звенит, как колокольчики. Моя грудь сжимается от странного чувства, словно я наблюдаю что-то интимное, что мне не должно быть дозволено видеть.
– Ты помнишь тетю Алису? – он поворачивается ко мне с дочкой на руках. – Она будет жить с нами.
Маленькая Эля смотрит на меня, ее огромные глаза с любопытством изучают мое лицо. Я чувствую себя неловко под этим детским взглядом. Она кажется слишком маленькой, слишком невинной для всего этого фарса, который происходит вокруг нее.
– Привет, – произношу я, чувствуя, как слова застревают в горле.
Эля улыбается слишком мило, слишком сладко, с непосредственной детской доверчивостью, которую я хочу избежать любой ценой. Ей не надо привязываться ко мне, поэтому мне лучше избегать контакта с ней.
