Предательство любви - страница 3

Спустившись к выходу, я остановился и спросил сопровождающего меня медицинского работника тяжело ли им работать в таком напряжённом ритме. Довольны ли пациенты лечением и пребыванием здесь.

– Ещё никто не сказал ничего плохого о нашей больнице и её персонале. Мы понимаем их, а пациенты нас. Вы слышали ответы пациентов на ваши вопросы. Они не стесняясь, без боязни задавали свои, – последовал ответ.

– Но после лечение они уезжают. – Я старался как можно больше узнать о жизни пациентов после лечения.

– Те, кто выздоровел, если им разрешат, снова отправляются на фронт. Многие становятся волонтёрами. У нас очень хорошие условия и прекрасные специалисты. У нас имеются военнослужащие, которые снова получив ранение, просят доставить на лечение к нам. Они уверены, что здесь им окажут необходимое лечение. У нас был случай, когда один майор, попросил оставить его после выздоровления в больнице. На фронт его не пустили и в волонтёры не взяли. Уж очень просился. А ранения были серьёзные. Ему бы вернуться домой и по месту жительства, чтобы в кругу родных и близких людей долечиваться. Отказался. Говорит, что нет у него никого. Никто его не ждёт. Теперь он у нас охранником работает. Хороший человек. Всем помогает. Одно плохо – на девчат внимание не обращает. Что – то, чувствую, гложет душу его. Кажется, что ждёт он чего – то, тревожится и опасается. В чём – то сомневается. А девчат у нас незамужних много. Они обижаются.

– Луч? – прервал нашу беседу удивлённый и сомневающийся голос, назвавший мой позывной.

– Да вот он сам, – оглянувшись на голос, сказала главный врач Елизавета Андреевна.

– Блик! Ты ли это? – радостно воскликнул я.

К нам приближался, слегка прихрамывая, человек в форме охранника. Только когда он подошёл к нам и остановился я смог его разглядеть. Не удивительно, что на расстоянии его трудно было узнать. Слишком много пришлось ему пережить. Как получилось, что стройный здоровяк и весёлый молодой красавец, который вызывал зависть девчат и парней превратился в сухого пожилого человека, хмуро глядящего на окружающий его мир.

– Ты что здесь делаешь? Почему не возвращаешься домой. Как Надя? – засыпал я его вопросами.

– Не знаю. Да и не надо мне ничего знать о ней. Зачем я ей такой нужен? – неожиданно произнёс он.

– Ну – ка какой это ты такой какой. Объясни мне. – Я остался недоволен его ответом.

– У него было заболевание с психическим расстройством, – сказала Елизавета Андреевна. – У нас таких пациентов немало. Так мы их вылечиваем. Он практически уже здоров. А я всё понять не могла, что с ним происходит. Замкнулся в себе и о чём – то всё время думает. Чего – то опасается. Волнуется. Переживает. Кто такая Надя?

– Надя – это моя любовь. Моя невеста. Мы хотели сыграть свадьбу, да не успели. Специальная военная операция началась. Нас призвали. Я попал в спецназ, она в связь. Давно не виделись. Узнает, какой я теперь и расстроится. Слышал, что она была ранена. Где теперь не знаю. Пытался найти, не получилось, – пробормотал Блик и, помолчав, добавил. – Говорят, что Надя стала волонтёром в самодеятельном ансамбле. Они ездят по городам, выступают в госпиталях и больницах. Теперь я точно ей не нужен.

– Дуралей! Как тебе только такое в голову пришло. Ты сам это придумал или кто нашептал? – не выдержал я. – Когда к тебе пришла хандра, гони её подальше от себя. Она этот ансамбль и создала, чтобы можно было ездить по разным местам. Где только не побывала. Наверно уже полстраны объездила. Пойми ты, наконец, она тебя ищет. Готов с тобой поспорить, что сегодня ты встретишься с ней. Будешь спорить?