– О боже! – воскликнул ее подопечный, выслушав новость; теперь он сидел в своем шезлонге, напряженно выпрямившись. – Поистине ужасно! Так вы полагаете, несчастная лишилась рассудка?
– Вы о ком? – Женщина собрала чайный сервиз на поднос и поставила его на маленький столик. – О вдове или о дочери генерала?
– Что?.. – не сразу понял майор, но затем до него дошла суть ее вопроса. – Право, не знаю. Либо та, либо другая, как мне кажется… Или даже обе. Бедняжки. – Он тревожно взглянул на Эстер. – Что вы собираетесь делать? По-моему, вы что-то задумали.
Мисс Лэттерли ответила ему быстрой рассеянной улыбкой.
– Не уверена, что это поможет… – Она закрыла книгу, которую читал Типлейди, и отложила ее в сторону. – Как минимум я могу предложить лучшего из известных мне адвокатов, что, кстати, Александре вполне по карману.
Взяв башмаки майора, Эстер аккуратно поставила их под шезлонг.
– Разве ее семейство не сделает это в любом случае? – спросил он. – Да сядьте же вы, ради бога! Мне трудно сосредоточиться, когда вы все время мелькаете перед глазами!
Эстер остановилась и повернулась к нему. Военный хмурил брови.
– Вам незачем постоянно суетиться и доказывать свою добросовестность, – заявил он. – Вы меня и так уже достаточно ублажили. А теперь я прошу постоять минуту на месте и внятно ответить на мой вопрос, если это, конечно, вас не затруднит.
– Семейство Александры хотело бы по возможности избежать огласки, убрав ее с глаз долой, – ответила Эстер. Скрестив руки на груди, она теперь неподвижно стояла перед майором. – Лишь бы замять скандал.
– Я так понимаю, что они предпочли бы обвинить кого-нибудь другого, – задумчиво сказал он. – Но она все испортила своим признанием. И все-таки я не вижу, что вы тут сможете сделать, моя милая.
– Я знакома с адвокатом, который буквально творит чудеса в самых безнадежных делах.
– Вот как? – Типлейди по-прежнему сидел в шезлонге очень прямо и глядел на нее с сомнением. – И вы полагаете, он и тут сотворит чудо?
– Не знаю, но я попрошу его заняться этим делом, – сказала мисс Лэттерли, а потом вдруг смолкла и покраснела. – Если вы позволите мне отлучиться, чтобы встретиться с ним.
– Конечно, позволю. Но… – Больной взглянул на нее несколько смущенно. – Я буду вам весьма обязан, если вы дадите мне знать, чем все это обернется.
Эстер ослепительно улыбнулась:
– Естественно. Ведь мы займемся этим делом сообща!
– Действительно… – Майор был несколько удивлен таким ответом, но, в общем, доволен. – Действительно, займемся.
Уладив таким образом свои служебные дела, Эстер уже на следующий день наняла кеб и направилась к адвокатской конторе мистера Оливера Рэтбоуна. Судьба сводила их дважды: первый раз в связи с убийством Грея, а несколько месяцев спустя – на процессе по делу Мюидоров. Предварительно мисс Лэттерли послала ему письмо (вернее, это сделал майор Типлейди, поскольку заплатил посыльному он), в котором сообщала, что ей необходимо встретиться с ним по весьма важному делу, и получила ответ, что адвокат будет в конторе завтра в одиннадцать часов и готов принять ее.
Теперь с бьющимся сердцем Эстер сидела в наемной двуколке, и ее внутренняя дрожь перекликалась с содроганиями тряского экипажа. Она прекрасно сознавала, что бесцеремонно вторгается в дела не только Александры Карлайон, которую даже в глаза не видела, но и самого Оливера Рэтбоуна. Их отношения были весьма странными. В каком-то смысле даже профессиональными, поскольку Эстер уже дважды выступала свидетельницей защиты в суде. Причем второе дело Уильям Монк расследовал после того, как оно было закрыто полицией.
