* * *
Мы всегда торопимся, мы всегда куда-то мчимся, думал Сергей Георгиевич, нам некогда остановиться и увидеть, что наша суета оборачивается безразличием к другим.
– Сергей Георгиевич, – обратилась к ректору университета Светлана Игоревна, главный бухгалтер, – Вам плохо?
– Нет, просто задумался. Приходила Анна Васильевна, просила поднять зарплату или увеличить нагрузку.
– Да, ситуация у нее тяжелая, – согласилась Елена Васильевна, начальник планово-финансового управления, которая, очевидно, была в курсе дела.
– Она рассказала мне: дочка потеряла работу из-за сокращения. На руках внучка-инвалид. Вся в слезах, не знает, что делать, – подвел итог своей беседы Сергей Георгиевич.
Университет гудел уже неделю. В соответствии с постановлением правительства надо было переходить на новую систему оплаты труда. И в правительстве, и в министерстве про постановление забыли. Три года, отпущенные на переход, подошли к концу, в министерстве вспомнили и стали требовать выполнения постановления.
Сергей Георгиевич помнил тот день, когда неожиданно возникла проблема. 31 августа в актовом зале состоялось праздничное мероприятие посвящения абитуриентов в студенты. Во второй половине дня в кабинете ректора был организован небольшой фуршет в связи с началом нового учебного года. Присутствовало все руководство университета, кроме Светланы Игоревны и Елены Васильевны.
– Они на совещании в Рособразовании, что-то там срочное. Думаю, что скоро подъедут, – объяснил их отсутствие Сергей Георгиевич и предложил: – Начнем, а когда они придут – продолжим.
У всех было праздничное настроение, было, что сказать и рассказать. На таком фоне мрачные лица вошедших в кабинет Елены Васильевны и Светланы Игоревны резко контрастировали. Они пытались поддержать праздничное настроение, но удавалось это с большим трудом. Чувствовалось, что что-то случилось.
Оставив их в кабинете после завершения мероприятия, Сергей Георгиевич спросил:
– Что, меня снимают с должности?
– Тоже скажете, – смутилась Светлана Игоревна.
– До 1 декабря должны перейти на новую систему оплаты труда.
– За три месяца, думаю, успеем, – с облегчением сказал Сергей Георгиевич, предполагая, что проблема не такая сложная, а сотрудницы расстроились из-за дополнительного объема работы.
– Проблема в том, что всю работу надо закончить в конце октября, – раздраженно сообщила Елена Васильевна. – За два месяца до введения новой системы мы должны предупредить всех сотрудников и согласовать новые трудовые договора и…
– …предварительно разработав новую систему, согласовать с профсоюзами, трудовым коллективом, составить и согласовать новые должностные обязанности…
– Не продолжай, – прервал Светлану Игоревну Сергей Георгиевич. – Я понимаю, что значит – почти тысячу двести договоров прервать, получить согласие каждого и согласовать с каждым новый договор.
– И это при изменении штатного расписания и сокращении некоторых должностей, – продолжила Светлана Игоревна.
– А что говорят ваши коллеги?
– Ничего, они спокойны. Сделают столько, сколько успеют. Отпишутся, что все сделали, а кое-что и у нас возьмут. У нас-то положение особое. Рособразование не упустит возможности нас проверить по полной программе, – ответила Елена Васильевна и не стала напоминать об угрозе, которая нависла над ректором.
Сергей Георгиевич ничего не сказал, только кивнул в знак согласия. Отношения с Булаевым, руководителем Рособразования, не сложились. Требование Булаева – сперва личная преданность и исполнение любых приказов, а потом справедливость и всякая другая мелочь, включая мнение коллектива, – не соответствовало жизненным принципам Сергея Георгиевича. Свою лепту вносили и замы Булаева, которые не простили новому ректору того, что он прекратил отмывание бюджетных средств по проведению исследований инноваций в образовании. Сколько десятков миллионов рублей, иногда думал Сергей Георгиевич, оказались в карманах чиновников, а образование продолжало нищенствовать.
