Но он или они, очевидно, не заметили новой детали, которой снабдил квартиру один из умельцев Корки. Меткалф сдвинул панель; появился тяжелый железный сейф. На его наборном замке все так же красовалась цифра 7, и ровный налет пыли не был никем потревожен. Сейф, в котором содержалась наличность, закодированные номера телефонов и несколько удостоверений личности на разные имена, никто не трогал. Это обнадеживало.
Кто бы ни обыскивал его квартиру так дотошно – и так аккуратно, – они не обнаружили его сейф, единственное доказательство того, что маска Даниэля Эйгена служила прикрытием для американского шпиона. И не узнали его истинную личность.
Они не нашли то, зачем пришли сюда.
Но… все же, что именно они искали?
Перед тем как снова покинуть квартиру, он сделал звонок по телефону в Нью-Йорк, Говарду.
Тот был удивлен и обрадован, услышав после долгого перерыва голос младшего брата. Еще больше его удивил внезапно возникший у Стивена интерес к их семейной концессии на добычу марганца в советской Грузии, которую Меткалфы все еще продолжали разрабатывать на паях с советским Министерством торговли. Это мелкое предприятие, после всех необходимых выплат и из-за множества препон, возводимых советскими чиновниками, почти не давало прибыли. Русские уже давно поговаривали о том, чтобы выкупить долю Меткалфов. Стивен высказал предположение, что это не такая уж плохая идея. Возможно, ему удастся попасть в Москву, где он сможет встретиться с нужными людьми и провести необходимые переговоры. После длинной паузы – в трубке громко шипел фон от наводок, образующихся в трансатлантическом кабеле, – Говард понял, что требуется его брату. Он сразу же сказал, что предпримет все необходимые шаги.
– Я даже не могу тебе передать, – сухо проговорил Говард, – до какой степени меня вдохновляет одна только мысль о том, что мой малыш-братец решил играть более активную роль в нашем семейном бизнесе.
– Ты не обязан тащить всю тяжесть на своих плечах.
– Надеюсь, что этот всплеск интереса к бизнесу не имеет отношения к некоей балерине, не так ли?
– Да как ты смеешь сомневаться в моих чистых намерениях! – воскликнул Меткалф, но в его голосе нельзя было не разобрать улыбки.
Стивен быстро переоделся, надев вместо смокинга обычный костюм и галстук международного бизнесмена, за которого он себя выдавал. К счастью, уже несколько последних лет в моде были свободные, почти мешковатые брюки, надежно скрывавшие привязанную к лодыжке кобуру с пистолетом.
Выйдя из дома в яркое холодное утро, Меткалф так и не сумел подавить в себе чувство страха.
Примерно час спустя он сидел в темном нефе мрачной ветхой церкви близ площади Пигаль. Грязные стекла витражей в апсиде почти не пропускали света. Кроме него, здесь было лишь несколько старух, которые торопливо молились, стоя на коленях, и зажигали свечи. Пахло спичками, воском и потом, и в этой смеси запахов не было ничего неприятного.
Эта церквушка уже много лет пребывала в заброшенном состоянии, но, по крайней мере, благополучно пережила вторжение нацистов. Нет, они не уничтожали никаких зданий в Париже, не разрушили и даже не закрыли ни одной церкви. Напротив, католическая церковь сама подрывала свой престиж, заключая сепаратные сделки с нацистскими оккупантами, и, надеясь тем самым сохранить свои права, шла навстречу новой диктатуре.
Меткалф снова почувствовал, что оружие может ему пригодиться.
