– Что же ты замолчал? – шепотом сказали губы Ларисы.
Девушка качнулась слегка вперед. Юноша поддержал ее своим поцелуем. Лариса закрыла глаза, и потому не упала. Скреплённые поцелуем, тела стали крепче вдвое. Нежнейшая влажность губ, девичья вкусность и запретность. Неописуемые ощущения прошибли Виктора Степановича. Он открыл глаза. Темно-карие глаза Ларисы еще никогда не смотрели на него так близко. В радужке глаз отражался Витька и весь мир вокруг. И эта картина была настолько прекрасна, что не хотелось отрываться. Витька качнулся всем телом вперед и губы влюбленных соприкоснулись снова…
– Вить! Ты где? – в кабинет, с грохотом от удара нараспашку раскрывающейся двери о стену, ворвался Толян Голиков.
Энергетический купол вокруг целующихся распался. Ребята разъединились. Лариса покраснела. Витька смущенно почесал затылок.
– Ах, вот ты где. Целуетесь? Х-ха!
– Толян, ты не мог бы выйти? – попросил Виктор Степанович.
– Лариса, я заберу твоего мужчину на пару минут. Хорошо?
– Хорошо, – Лариса взяла в руки гитару.
Пальцы у девушки заметно подрагивали.
– Пойдем, Гастелло. Там картошку привезли в столовую. Надо разгрузить.
Толян приобнял растерянного друга за плечи и увел в столовую.
– Как же ты не вовремя! – возмутился Витька, – других ребят нет для разгрузки картошки?
– Никого нет. Помял Лариску? Пожамкал? – хитро подмигнул Толян.
– Ты как-то грубоват.
– С ними только так и надо. Смотри сядет тебе на шею. Сделай то, сделай это, а как до дела – у меня голова болит, до свадьбы нельзя, меня нужно время. Помяни мое слово.
– Это не твое дело, – почти твердо ответил Виктор Степанович.
– Кто ж тебе правду скажет, кроме надежного и верно друга? Дурачина ты, Витька.
