Предельная глубина - страница 42

– Вам плохо?! – Игорь бросился к задыхающемуся начальнику.

Преодолев вялое сопротивление кавторанга, он снял с него галстук, расстегнул воротник рубашки и настежь растворил окно, открывая доступ в кабинет свежему воздуху. Щербаку стало немного лучше. Даже его пунцовое лицо, особенно испугавшее Игоря, стало чуть бледнее. Он самостоятельно опустился на стул, но говорить все еще не мог, лишь беззвучно шевелил посиневшими губами.

– Я сейчас, товарищ кавторанг! Только врача вызову! – Игорь выбежал в коридор и бросился к посту дежурного по части.

За пультом оповещения и связи в комнате дежурного сидел одинокий прапорщик. Увидев вылетевшего из коридора Игоря, он испуганно поднялся с места.

– Что случилось, товарищ лейтенант?

– У Щербака приступ! Срочно врача! И дайте что-нибудь от сердца: нитроглицерин, или что там у вас есть.

Нитроглицерина в комнате дежурного не нашлось. Пришлось ограничиться простой водой. Щербак медленно выцедил стакан, который поднес ему Игорь. Его дыхание постепенно приходило в норму, но выглядел начбой по-прежнему плохо. К счастью, в штабе появился военврач Татаринов. Видимо, он приехал из санчасти на машине, иначе бы никак не успел добраться оттуда за пару минут. Первым делом Татаринов пощупал Щербаку пульс, быстро поставил в вену какой-то укол, потом измерил давление, бесцеремонно расстегнул кавторангу рубашку, послушал сердце и констатировал:

– Налицо острый гипертонический криз. Нужна госпитализация.

– Это опасно? – спросил Игорь.

– Недельку-другую придется полежать, – глядя не на Игоря, а на Щербака, объявил Татаринов. – Покой и диета пойдут вам только на пользу.

– Какая еще диета? – невнятно пробурчал Щербак.

Но Татаринов отлично понял его, как и подтекст заданного вопроса.

– Строгая. – Он указал взглядом на стоящий в углу кабинета сейф, потом повернулся к Игорю: – Помоги мне.

Вдвоем они подняли Щербака на ноги и, поддерживая за руки, вывели из штаба к ожидающей внизу санитарной машине. На прощание Татаринов протянул Игорю руку.

– Ну, всё, бывай. И Добровольскому сообщи.

Он запрыгнул в открытую дверь «УАЗа», и санитарный фургон тут же уехал. Игорь проводил взглядом удаляющуюся машину и побрел обратно в штаб, мучительно размышляя, как сообщить Добровольскому о внезапной болезни его старого друга. Как бы там ни было, но приступ у Щербака случился после того, как он стал с ним спорить. И хотя Игорь чувствовал свою правоту в споре с начальником, то, что занятая им непримиримая позиция в конечном счете привела к гипертоническому кризу у Щербака, удручало его, вызывая у Игоря внутреннее чувство вины.

Но оказалось, что командир части уже в курсе случившегося. Едва Игорь вошел в двери штаба, как Добровольский вышел из коридора ему навстречу.

– Мамаев, до выздоровления начальника вы назначаетесь исполняющим его обязанности! – бросил он на ходу, после чего повернулся к вытянувшемуся за стойкой дежурному прапорщику. – Я в санчасть к Щербаку. Если срочно понадоблюсь, вызывайте через Татаринова.

Двери за командиром части захлопнулись. Постояв секунду, Игорь вынул смятый план-конспект завтрашнего занятия, который машинально сунул себе в карман. Похоже, виза начбоя ему уже не понадобится. До возвращения в строй Щербака ему принимать все решения по боевой подготовке. И именно ему нести за них ответственность.

Погода испортилась с самого утра. Еще с ночи внезапно похолодало, а утром поднялся ветер – верный признак приближающегося дождя. И хотя дождь пока не начался, все небо обложили низкие тучи, подтверждая, что это вопрос времени. Ветер гнал по озеру мелкие волны, часто бьющие в борт заглушившего двигатели водолазного бота. Надев водолазное снаряжение, за исключением ласт, которые пришлось нести в руке, Игорь вышел на палубу. Там двое матросов возились со стрелой судового крана, пытаясь зацепить стропами похожий на торпеду двухместный транспортировщик «Сирена». Собственно, «Сирена» и была самой настоящей торпедой, выстреливаемой из торпедного аппарата подводной лодки, только вместо заряда взрывчатки она несла двух водолазов-разведчиков и контейнер с грузом весом до 460 килограммов. Игорь взглянул на хмурое небо, потом переглянулся с командиром бота, который от нечего делать высунулся из ходовой рубки и наблюдал за работой своих матросов.