Предлунные - страница 13

Он пытался говорить, заполняя словами все более частые паузы и стараясь справиться с хаосом собственных чувств. Слова всегда были его друзьями – именно они определяли и упорядочивали реальность, но на этот раз они подвели. Хоть он выпил и немного, ему казалось, будто он пьян – звуки, фразы, целые истории выливались из него, словно вода из плохо закрытого крана, и он уже знал, что о многих из них пожалеет.

– Моя мать работала лаборанткой в Архиве, – сказал он, наклоняясь за кружкой с вином. Под воздействием тепла в рубиновой жидкости расцвел золотисто-зеленый цветок. – За своего первого сына, моего старшего брата, она заплатила двадцать суримов – большего не могла себе позволить. Ари был ребенком Эквилибриума, но не слишком способным – трудно ожидать чудес за такую сумму. Естественно, мама надеялась, матери всегда надеются, правда? – слова путались, повергая Финнена в замешательство. – Потом в лаборатории случилась серьезная авария. Мама осталась жива, но ее лицо… радуйся, что никогда не видела ее лица. Ей выплатили компенсацию, и она решила всю сумму потратить на меня, на еще одного ребенка, причем такого, у которого будут шансы дожить до Пробуждения. Она заказала меня, как и Ари, у душеинженеров Эквилибриума, пожелав в точности того же самого, то есть сбалансированного пакета художественных талантов, но заплатила больше, так что я значительно более талантлив, хотя по сравнению с другими… – он замолчал, вертя в руке кружку. – Каира, тебе это вообще интересно? – в отчаянии спросил он.

– Конечно, – ответила девушка, и самым странным было то, что она, похоже, говорила правду – видимо, хорошо умела распределять внимание. – Что стало с твоей матерью?

– Она осталась позади, когда я был еще совсем малышом. Большую часть детства я провел вместе с братом в сиротском квартале, а потом, когда Ари стал взрослым, его тоже забрал Скачок. Тогда я нашел себе квартиру в центре и перебрался туда.

– Меня создали душеинженеры Хаоса, – медленно проговорила Каира, словно смакуя каждое слово. – Я – слепок случайно выбранных генов. И у меня нет никаких способностей.

Финнен почувствовал, как на него нахлынула горячая волна жалости, сочувствия и неловкости при виде ее несчастья. К горлу его подкатил комок. Ничего удивительного, что Каира нисколько не сомневалась – во время Скачка она останется позади.

Никто больше не заказывал детей у душеинженеров Хаоса – да, когда-то это было модно, но давно, полтораста лет назад или даже больше, в те времена, когда еще была жива мать его матери. И мода эта продолжалась очень недолго. Эта почти забытая корпорация создавала людей именно так, как говорила Каира – отбирая гены без какого-либо плана и не заботясь о том, чтобы обеспечить им какие-либо таланты. Иногда из таких детей вырастали гении, но значительное большинство оказывались полными середняками. И при первом же своем взрослом Скачке оставались позади.

Душеинженеры Хаоса имели худшую статистику в городе – хуже справлялись лишь уже не существующие Перфекты, которые давным-давно упрямо решили создавать людей, совершенных во всех отношениях.

– Не понимаю, как кто-то мог обречь своего ребенка на подобную судьбу…

Каира пожала плечами.

– Я одиннадцатая дочь, и мой отец утверждает, что сыт по горло предсказуемостью. Ему хотелось хотя бы раз не знать, что вырастет из его ребенка. Думаю, – неохотно добавила она, словно размышляя, стоит ли оправдывать родителя, – он всерьез верил, будто я случайно получу способности, которые позволят мне выжить. Когда я была маленькая, он меня любил; помню, часто звал меня к себе, а потом подсовывал разные игрушки, мелки для рисования, механические конструкторы, музыкальные инструменты. И ждал, наблюдая, с чем я охотнее всего забавляюсь, и к чему у меня есть талант. Вот только никакого таланта у меня нет, и по мере того, как я росла, это становилось все очевиднее. С какого-то момента все уже не сомневались, что я останусь позади. Никто не говорил мне этого вслух, но я знала, все видела в глазах отца, сестер, даже прислуги, – она удивленно тряхнула головой. – Я была уверена, что все они правы.