–В башке у них неполадки! – нервно бросила Светлана, – кинули отписку и рады, а я теперь себе места не нахожу, а уж что с матерью Аверина сейчас творится, я и думать не хочу. С нее следак уже какой день добивается, чтоб она его бумаги подмахнула и Кирилла официально признали погибшим, но эта Галя – баба-кремень. Говорит, на кой мне ваша урна сдалась, я абы кого хоронить не собираюсь. И в то, что Эйнар убийца, она не верит. Мне, сказала, правда нужна, а чтобы невиновного человека в тюрьму упечь, большого ума не надо. Решили теперь уже на суде встретиться, Кирилла из Савельевска призывали, а это от нас шибко далеко, особо не разъездишься. Я спрашиваю, Галя, а у тебя никаких мыслей нет насчет того, что такого страшного на заставе происходило, не зря же Кирилл на это напирал, а она только руками разводит. Служил меньше года, письма домой писал, ни на что не жаловался, природой восхищался, горами… Видать, запугали их там всех, они ж салаги еще, вот и молчали в тряпочку, пока начальство беспредельничало, а Эйнара разве молчать заставишь? На том и погорели, получается.
–Всё это лишь ваши догадки, Светлана Петровна, – с напускным равнодушием произнесла я, хотя мой перегруженный мозг буквально дымился от непрерывной мыслительной активности, и я постоянно опасалась неосторожным словом выдать свое истинное состояние, -я, как и вы, не верю в совпадения, но в отчаянном положении большинство людей хватаются за любую соломинку, и мать Аверина готова принять за чистую монету даже самый абсурдный бред, опровергающий гибель ее сына в Хонгшане.
–Да, Рина, не ожидала я от тебя… – сквозь зубы процедила женщина, – вот я дура, понадеялась, что ты не забыла моего Эйнара, а ты меня даже толком слушать не хочешь, будто у тебя в одно ухо влетает, а из другого вылетает. Ну отшила бы меня с самого начала и не морочила понапрасну голову. И я могла бы заранее скумекать, что ты всё на отвяжись делаешь! Не хочешь помогать, так зачем было обещать? С адвокатом этим, вон, тоже какая-то ерунда вышла! Спрашиваю у Стешки, что там да как, а она мнется-жмётся, ну, я сразу и поняла – значит опять всё наперекосяк. Уж не знаю, кого ты прислала в Верный, но Эйнар с ним связываться ни в какую не захотел, а ему ведь сейчас привередничать не резон. Вот и думаешь, значит, такой адвокат, что пускай лучше государственный защитник и дальше остается. А Стешка как расстроилась! Она же понадеялась на тебя, а, как узнала, что скоро из столицы адвокат приедет, чуть ли не до потолка прыгала. А потом раз и скисла. Позвонила ей утром, а она мне и заявляет – приехал адвокат от Рины, а Эйнар в позу встал. Я и подумала, кто от хорошей жизни будет столичного адвоката ссаными тряпками гнать, а, как Стешка сказала, Эйнар с ним не церемонился. Не надо мне было тебе звонить, но это всё Стешка меня подбила. «Звоните, теть Света, кто еще нам, кроме Ринки, поможет?». Я и поддалась, чем черт не шутит, сама не пойму, на что рассчитывала. Нужны мы тебе, как телеге пятое колесо! Ладно, Рина, прости за беспокойство, столько лет прошло, не век же тебе было по Эйнару сохнуть. Это он так и не сумел тебя из сердца вырвать, сколько бы его Стешка не обхаживала. Так и десять лет с ним и промыкалась – вроде и есть муж, а вроде и нет, а у тебя, я слышала, всё отлично сложилось, и семья, и работа… Пора было мне сообразить, что раз ты сама мне не звонишь и не интересуешься Эйнаром, то и лезть к тебе не стоит, а я, после того, как с «Телекомом» перелаялась, так первым делом тебя набирать! Дура, вот, как есть, дура!
