– Я не знаю, я не спросил, – ответил капитан.
– Что будем делать? – теперь Олег обращался к Петровскому.
– Не знаю. Думаешь, надо вернуться?
Олег не ответил.
– Мы недалеко ушли. Завтра там будем, – сказал капитан.
Петровский задумался. Мы тоже молчали, ждали его решения.
– Я бы не хотел никого пугать трупами, тем более женщин. И за Иру беспокоюсь. Она молодая, эмоциональная, неизвестно, как отреагирует на убийство.
– Может, это и не убийство, – вставил слово Илья.
Петровский снова задумался, потом обратился к капитану:
– Держи связь с полицией. Обо всём, что узнаешь, сразу докладывай. Скажи, что я доставлю пассажиров в Афины и вернусь. Хорошо, если к этому времени расследование будет завершено.
Петровский оглядел нас, на несколько секунд остановил взгляд на каждом, потом сказал:
– Я прошу никому про это происшествие не рассказывать. Илья, проследи, чтобы Ира ничего не узнала. У Юли я сам спрошу про эту горничную. Олег, а ты прекрати вести расследование. И вопросы задавать. У нас с тобой другие дела и другие проблемы.
– Боюсь, это самая серьёзная проблема, Костя. Как бы нам всем не пришлось расследование вести.
– Хватит, накаркаешь.
И ведь, накаркал.
Все разошлись. Время шло к обеду, а я ещё не завтракал. Решив, не беспокоить Юлию, ей и так достанется от Петровского, я пошёл на камбуз попросить у шеф-повара остатки завтрака. Дверь на камбуз была приоткрыта. Я услышал, что за дверью кто-то разговаривает на повышенных тонах, громко и агрессивно. Я осторожно заглянул туда, думая, что из-за этой перепалки останусь голодным.
На кухне были Юлия и помощник капитана. Похоже, они продолжали свой ночной спор. Но перешли в стадию серьёзных угроз.
– Я тебя за борт выкину! – кричал на Юлию помощник капитана.
– Я сейчас всё это расскажу Константину Всеволодовичу, он тебя высадит на первом же необитаемом острове! – отвечала Юлия.
– Давай, рассказывай! Сразу вылетишь с работы. На следующем острове.
– Не смей ко мне даже близко подходить! А то!
– А то что? Что ты сделаешь? Ты за это место трясёшься. Ничего ты не скажешь и не сделаешь!
Надо было вмешиваться и разнимать их, пока не поубивали друг друга. Но я не успел. Юлия схватила первое, что попалось под руку (а это был нож) и швырнула в помощника капитана. Ловко, как настоящий индеец (или ковбой). Мужчине повезло, он успел увернуться и сохранил глаз. Лезвие мазнуло его по щеке, оцарапало, выступила кровь. Юлия испугалась, вскрикнула и бросилась к нему.
– Сука! – сказал помощник капитана и замахнулся, чтобы ударить девушку.
Я выскочил из-за двери и встал между ними. Удар достался мне. Я оттеснил Юлию подальше от помощника капитана и приготовился защищать её.
– Опять ты влезаешь! Шпионишь за нами! – заорал на меня мужчина.
– Нужен ты мне сто лет. Я сегодня не ел ещё, голодный. А вы тут разборки устраиваете. Если не прекратите, я с голоду умру – я старался говорить спокойно и изо всех сил изображал миролюбие и дружелюбие. Хотя очень хотелось врезать ему, как следует.
Юлия за моей спиной переживала, что чуть не покалечила помощника капитана (очень хочется написать «этого урода», но не буду) и уговаривала его идти к Илье, обработать рану. Почему к Илье?
– Ты хотела меня убить. У меня свидетель. Будешь жаловаться на меня, я тебе это припомню, – сказал напоследок помощник капитана и вышел с камбуза.
– Юлия, не волнуйтесь, я не видел ничего. И не слышал. Я не свидетель, ничего подтверждать не буду.
